Танец с судьбой

— Она приснилась мне сегодня, эта Мел. Мне снилось, что она в беде, зовёт меня, просит меня помочь ей… Я слышал её голос, но не понимал, где она. Она стояла в темноте, — рассказал Лео.

— Ты не видел её? Как же ты узнал, что это была Мел? — не поняла Деуза.

Лео пожал плечами.

— Как-то узнал… Это действительно странно…

— Но ты успел помочь ей?

— Не знаю, я проснулся, — усмехнулся он и вновь задумался.

Санинья встретилась на улице с Лео и очень обрадовалась.

— Привет, ты помнишь меня? — спросила она.

Лео взглянул на неё отрешенно.

— Ты откуда? — спросил он.

— Откуда?… Эд, ты ещё поцеловал меня, — с растерянной улыбкой напомнила девушка.

— А-а, да, в магазине… Там ещё был такой красивый платок… — с трудом вспомнил Лео.

— Верно! Хочешь пойти сегодня со мной на праздник? На открытие клуба? — предложила Санинья.

— Пошли, — согласился Лео, и девушка дала ему свой телефон, чтобы он позвонил ей вечером.

Но Лео тотчас обо всём забыл.

Иветти тем временем наряжалась к празднику и обмазывалась кремом Nivea Body почти с ног до головы. Санинья и Лауринда собирались идти с ней вместе. Мысли Саниньи были всецело заняты встречей с парнем, который когда-то её поцеловал. Она мечтала о нём и нетерпеливо ждала его звонка.

Иветти вновь позвонил Леонидас.

— Так ты придёшь на открытие? — спокойно спросила она его.

— Да, — ответил он утвердительно и задумчиво положил трубку.

Старший Феррас окончательно убедился, что Иветти сильно изменилась.

— Теперь в отношении львёночка у меня новая стратегия — шоковая терапия! — невозмутимо объяснила Иветти подругам. — Глядишь, подействует…

И победно засмеялась.

Глава 20

Маиза пришла в клуб вместе с Тавиньу, Лидиани, Сесеу, Телминьей и Нанду. Светопреставление в виде каких-то необычных танцев на оригинально освещённой сцене началось. Помещение ночного клуба было стилизовано под древнеегипетский интерьер: вокруг стояли обмотанные мумии фараонов, их руки решительно скрючились, а вместо глаз светились драгоценные камни. На входе стоял пёс Цербер, в роль которого весьма удачно вписалась Алисинья.

Саид и Рания как раз собрались выходить из дома, когда служанка сообщила им, что Жади стоит у ворот и требует впустить её.

Все домочадцы — Рания, Назира и Саид — высыпали на улицу. Рашид подошёл к жене, стоявшей за кованой оградой.

— Я пришла к своей дочери! — заявила Жади.

— Эта дверь навсегда закрыта для тебя! — отчеканил Саид. — Я забыл тебя… Ты больше не войдёшь в мой дом! — и он повернулся, чтобы уйти.

— Саид, я тебя прошу! Я только хочу увидеть свою дочь! — со слезами на глазах закричала ему вслед Жади.

Рашид сурово приказал слугам не впускать его жену и не подходить к ней. Те дружно закивали, и Саид и Рания уехали на машине. Жади пыталась остановить мужа, вновь кричала ему, что хочет лишь увидеть дочь, но он остался безразличен к её мольбам. И Жади осталась рыдать у забора, пытаясь справиться с истерикой. С большим трудом она набралась сил и решила ждать, пока её не впустят в дом, чтобы повидать Кадижу. И опять начала кричать, упрашивая впустить её.

По дороге в клуб Рания сказала мужу, что ей жалко Жади.

— Я прошу тебя не думать о ней, так как её больше нет в нашей жизни! — твёрдо объявил ей муж.

Рания пугливо примолкла.

— Ради бога, Назира! Я хочу знать, что с Кадижей! — непрерывно кричала Жади.

Назира беспокойно расхаживала по гостиной. Чьи нервы вьщержат такие истеричные крики? Вот и Жади надеялась, что рано или поздно Назире они порядком надоедят, и её впустят…

Так и случилось. Назира, наконец, вышла из дома и приблизилась к ограде.

— Пожалуйста, скажите мне, как она, — попросила Жади.

— Входи, — сказала Назира. — Откройте, я приказываю! И никто ничего не видел! А если кто-нибудь настучит брату о том, что я её впустила, я выцарапаю ему глаза! — обратилась Назира к охране, и те безропотно повиновались. Жади вошла. — Чемодан оставь здесь, пойдём. — Жади попыталась поблагодарить Назиру объятием, но та оттолкнула её. — Идём быстрей, пока Саид не вернулся! Ты и другая одалиска всегда пытались командовать мной. Из-за вас я умру в одиночестве! По-вашему, я должна умереть бесплодной, без мужа, без детей… В судный день Аллах призовёт вас к ответу, и я хочу посмотреть, что вы ответите, когда Он спросит вас, зачем вы превратили меня в верблюда, — тараторила она, шествуя впереди невестки.

Наконец, они пришла к девочке, и Жади обняла дочь.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она Кадижу.

— Теперь мне станет лучше, потому что ты пришла, — ответила та, обнимая мать.

Назира тактично вышла, оставив мать и дочь наедине.

Через час Кадижа уснула.

— А теперь я прошу тебя уйти, — сказала вернувшаяся Назира. — Если Саид вернётся и увидит тебя здесь, он способен проклясть меня.

— Я очень благодарна тебе, и Аллах воздаст тебе за такой поступок, — сказала Жади, целуя руки золовки.

— Аллах-то воздаст, вот только как бы ты всё не испортила! Ты любишь это делать, — пробурчала Назира и стала уводить её из комнаты.

Жади поцеловала дочь и потрогала её лоб, потом поцеловала в щёку золовку.

— Я уже начинаю жалеть, что разрешила тебе войти в дом! — заявила та.