Танец семи вуалей

Оленин расхохотался, не допуская и мысли об измене жены. Эмма не способна завести любовника. Она слишком робка и скована в постели, снять с нее ночную рубашку – целая процедура. А чтобы оставить горящую свечу в спальне – и речи быть не может. Подобную стыдливость может терпеть только законный супруг.

– Ну-ну… – задорно подмигнул ему приятель и подкрутил ус. – А не приударить ли тебе за Фросей, братец? По-моему, отменно хороша… и горазда строить глазки…

– Фрося? – удивился граф. – Вот уж об ком не думал. Она еще девица, кажется.

– Вот именно, что кажется! – снова подмигнул отставной офицер. – Попроси ее примерить шаровары и тюрбан. У нее не такие длинные ноги, как у Иды, зато грудь маленькая и талия хоть куда…

Самойлович подал идею, которая сама никогда бы не пришла в голову Оленину. Заставить служанку одеться одалиской! Представить, что на ее месте – потрясающая, неповторимая Ида…

– Она не согласится, – огорченно вымолвил граф. – Стеснительна больно…

– Так ты денег посули, не скупись, – подначивал Самойлович, предвкушая, какая пойдет потеха. – Фрося за деньги что хочешь сделает!

– Брось… – отмахнулся Оленин. – Я просить не стану.

Но идея поселилась в его уме, засверкала разными гранями. Фрося и правда высокая, стройная девушка, черноволосая, тонкая в талии – не в пример Эмме, которая раздобрела на пирогах и блинах со сметаной.

«Отчего бы не попробовать? – против воли подумал граф, увлекаясь воображаемыми картинами. – Фросю придется уламывать… ну да справлюсь как-нибудь. Ей деньги нужны. Она за приличную сумму не только шаровары – конскую упряжь наденет…»

Какие смешные мелочи порой решают судьбу человека! Эмма страдала, Оленин мучился, Самойлович развлекался… а кто-то должен был заплатить жизнью за эти страдания, мучения и забавы. Комедия грозила перейти в драму…

Глава 20

Москва. Наше время

Подружка Насти Яроцкой не сообщила Лаврову ничего нового. Они с Настей обе родом из поселка под Саратовом, в Москву их вызвала общая знакомая, обещала помочь с устройством на работу.

– Настя окончила медучилище, а я повар. Она одна ехать в большой город боялась, уговорила меня. И квартиру вдвоем снимать дешевле.

Начальник охраны кивал головой, глядя на испачканные мукой руки девушки. В зале пиццерии, где они разговаривали, пахло острым перцем и сыром.

– К Оленину ваша подруга устроилась сама?

– К психиатру, что ли?

– К психоаналитику…

– Ну да. Ей попалось на глаза объявление. Она прошла собеседование, и ее взяли на испытательный срок. Здесь везде так. Я ей завидовала, – призналась девушка. – Настьке всегда везло. Приехала и почти сразу нашла работу по профессии. А меня знакомая едва пристроила посудомойкой в привокзальной кафешке. Потом я попросилась в официантки. А теперь вот помощник повара в пиццерии. Платят немного, зато можно поесть и с собой дают кое-какие продукты.

– А Настя сколько получала?

– Побольше меня. Она красивая… блондинка, ноги от подмышек. Красивых охотнее берут. Хоть официантками, хоть секретаршами.