Танец света

Сахиль съежилась еще сильнее, будто старалась раствориться в воздухе или принять форму длинной, тонкой вазы, стоявшей рядом.

Некоторое время Безликий молчал, а потом сказал то, что повергло меня в шок:

– Девчонку – на обед гончим псам, а Жертвенницу собрать к балу немедленно.

Не веря своим ушам, я замотала головой.

– Ты хочешь убить ни в чем не повинную девочку? – Я еле сдержала истерический крик.

Хотелось закрыть ребенка собой от этого монстра, но Безликий лишь пожал плечами.

– Странно, что ты до сих пор смотришь на мир сквозь призму своих мечтаний, Тень, и не научилась видеть истину. Люди для нас – ничто. Пепел, витающий в воздухе. Пустое место. Мы делаем с вами то, что захотим.

Сахиль громко всхлипнула, шмыгая носом и размазывая градом бегущие слезы по лицу.

– Тогда почему ты всегда крутишься рядом со мной? Защищаешь? – прошептала я, глядя в его лицо, скрывающееся за Тьмой.

– Я защищаю то, что принадлежит Королю и на данный момент имеет какую-то ценность.

– Тогда эта самая временная ценность хочет получить столь хорошую работницу в свои личные помощницы, – промямлила я, задвигая Сахиль за спину.

– Хорошо, – слишком быстро согласился Безликий. – Взамен ты подаришь мне первый танец на сегодняшнем балу.

Не успела я ответить и сказать все, что я думаю, как он растворился в воздухе, оставляя наедине с собственными мыслями.

Мирадея лишь покачала головой и, махнув рукой в мою сторону, покинула комнату, хорошенько хлопнув дверью.

Сахиль оказалась не по годам смышлёным ребенком и, пока своими маленькими ручками она сооружала из моих волос тяжелые кудри, рассказывала мне о дворце.

– Господин не всегда такой злой, – поделилась она, закалывая тонкой шпилькой очередной локон. – Главное, реже его злить!

– То есть хочешь сказать, что не испугалась, когда тебя хотели скормить псам?

– Конечно, нет! – засмеялась она. – У нас же нет никаких псов.

Тут уже разозлилась я, глядя на нее в отражении зеркала. Поймав мой недовольный взгляд, Сахиль сникла.

– Господин часто ругается, но он хороший. Как-то раз из Тарграда привез мне большую книгу с картинками! Дочки местных горничных еще долго завидовали и постоянно просили посмотреть! – похвасталась она, продолжая накручивать мои волосы на раскаленную от помещенных в нее углей трубку.

– То есть вы разыграли для меня спектакль? – обреченно промямлила я. – И теперь мне придется танцевать с ненавистным Безликим, который хочет захватить весь мир.

Сахиль лишь пожала худенькими плечиками.

– Вы бы все равно танцевали вместе, если б он захотел, а так он дал вам выбор.

Я покачала головой и уже хотела сказать, что в гробу я видала такой выбор, как в комнату, словно вихрь, влетела Катарина, обдавая нас с Сахиль шлейфом приторных цветочных духов. Я фыркнула, но нос закрывать не стала.

– Как вам мое платье? – задорно засмеялась Катарина, кружась в ярко-розовом пышном наряде. – А духи мои как? Это Эргон, представляете! Просто вежливо постучал в мою дверь, пока я готовилась к балу, и подарил это! – Она покрутила перед моим носом флаконом.

– Поздравляю. – Я вяло кивнула, разглядывая свое отражение в зеркале.

Мы тихо ступали по начищенному сотнями служанок блестящему полу, шурша воздушными подолами платьев. Сопровождала нас Мирадея. И в честь сегодняшнего торжества она даже сменила платье на еще более темное, чем вызвала приступ нашего смеха.

– Чтобы никаких глупостей, – наставляла нас Мирадея, оглядывая с ног до головы, прежде чем пропустить в тронный зал, где, судя по доносившимся из-за дверей звукам, бал уже был в самом разгаре.

– А под глупостью подразумевается что? Танец с Деасами или что-то более… горячее? – съерничала Алия и кокетливо поправила чересчур притягательный вырез своего платья.

– Тогда порка раскаленной в огне плетью покажется вам мелочью, – зашипела Мирадея. Сестры дружно сникли, внимательно разглядывая носки своих новеньких туфель.

– Мы поняли, дорогая наставница! – Я лучезарно улыбнулась. – Никаких танцев и плотских сношений!

От последнего слова лицо Мирадеи исказилось в гримасе дикого ужаса, и мы засмеялись в голос.

– Чертовы девчонки, – покачала головой она и, толкнув тяжелые дверные створки, пропустила нас в тронный зал.

В глазах зарябило от множества разноцветных нарядов, а от красоты Деасс, увешанных всеми видами драгоценных камней, захотелось закрыть лицо руками или даже скорее скрыться. Все выглядело каким-то ненастоящим, искусственным, неправильным. Деассы украшали лица цветными блестками, которые переливались в свете верхних люстр; на веки наносили яркие краски, неровно – так, словно остервенело терли глаза. Одежды не оставляли пространства для фантазии: тонкие полоски тканей змеями опутывали стройные тела; сияющие, расшитые золотыми и серебряными нитями платья, как вторая кожа облегали фигуры. В длинных волосах цвела лоза, покрытая острыми шипами.

Рядом с ними мы выглядели так, будто художник забыл добавить красок, рисуя наши портреты. Блекло. Скучно. Неинтересно.