Танец теней (СИ)

— В смысле — проблема? — не поняла Вестания. — Какое это имеет отношение ко мне?

— Не хочу пугать тебя, милое создание, — сказал он с таким видом, словно соврал, — но самое прямое. В общем, если мы обратимся к любой из религий, не беря в расчёт пантеон богов, которым они и разняться, мы увидим очевидную закономерность в картине загробного мира. В Акрополе мне удалось найти несколько книг, точнее, несколько томов «Дороги к Элизию». В них описан образ загробного мира и тот путь, что проходит душа после смерти. Сложно сказать, но, скорее всего, эта версия Аида верна, хотя бы отчасти. — Алкид стал прохаживаться взад-вперёд по помещению. — После смерти человека у души есть три возможные дороги. Хорошие идут в Элизий, плохие — в Тартар, но есть и третий путь, о котором мы редко слышим, потому что это не дорога, а бескрайнее поле. — Он остановился, желая предать следующей фразе как можно большую значимость. — Асфоделевы поля. — Кривая улыбка исказила его лицо. — Спит она среди цветов, Белых, в царстве вечных снов… — Строчка напоминала какое-то очень древнее стихотворение. — Обитель самой смерти. Именно это место уготовано тем, чья душа серая, в просторечье их называют тенями. Их удел скитаться вечность по Асфоделевым полям, не помня ни себя, ни своей прошлой жизни. Конечно, их это не устраивало. В Элизий и Тартар им нельзя пройти, но они смогли прорваться в мир живых, в Ойкумену и Гиперборею, может, и в Океанию, если та существует. Они стали похожи на паразитов, пристают к человеку и затем пытаются вытеснить его собственную душу, подменив её собой. Зачем им это нужно, сказать уже сложнее, к тому же мне попадались разные виды теней с разными намерениями. Что их объединяет, так это эффект, оказываемый на носителя — обычно это беспокойство, чувство тревоги или панические атаки, равнодушие и потеря вкуса к жизни, боязнь или неприязнь света, холодок на сердце, отчаяние и частичная потеря памяти, так как сами тени не помнят своего прошлого. А ещё отсутствие снов.

Аластор посмотрел на Вестанию. Она очень испугалась, но по ней было заметно, что ей знакомо то, о чём говорит Алкид.

— Сожалею, дитя, но в тебе сидит тень. — Заключил он безжалостно.

— Откуда вы знаете? — прошептала она надломленным голосом.

— Что ей надо? Что будет с Вестанией? — воскликнула Теренея, не менее напуганная.

— Теней можно научиться видеть, — сказал Алкид, обращаясь только к Вестании. — Ты сама можешь увидеть её. Для этого отведи глаза направо, но обрати внимание на левый нижний угол. Там ты заметишь свою тень.

Вестания последовала совету Алкида. Когда она с испугом моргнула, а затем утёрла слезы, Аластор с сожалением понял, что Алкид не ошибся.

— Никто не знает, что именно движет тенями, цыплёнок, — ответил он на вопрос Теренеи. — По своей сути тень не желает оказывать влияние на твою сестру. Помнишь, они не добрые и не злые, серые. Я встречал людей, которых тени сводили с ума, большие сильные тени. В случае с Вестанией всё немного лучше, её тень не так мощна.

— Ты знаешь, как достать её? — спросил Аластор, глядя на Вестанию, пытаясь рассмотреть что-то инородное в ней, но не мог увидеть. По затянувшейся паузе, он понял, что ничего обнадёживающего не услышит.

— Убрать её полностью, скорее всего, нельзя, — сказал он. — По своей природе любая душа не исчезает бесследно до тех пор, пока не попадёт в Элизий или Тартар. Во всяком случае, я никогда не слышал о том, что кому-то удавалось прогнать тень. Но с тенью можно договориться. Как показывает практика, чем больше носитель знает о тени, чем лучше чувствует её, тем они лучше уживаются с ней.

— Просто скажите, что мне делать, — попросила Вестания. Аластор ещё не видел её такой. Слезы застыли в глазах, озарив её взгляд пугающей силой и уверенностью. Такой же была Алкиона, когда говорила о своих дочерях.

— Ты знаешь, дитя, когда она могла вползти в тебя? Обычно это момент замешательства, сильного потрясения. Люди становятся уязвимы в этом состоянии.

— Это было в семь лет, — произнесла она уверенно после короткой паузы. — Но я не помню ничего до этого момента.

— К счастью, девочка, у меня есть средство, которое поможет тебе вспомнить всё, — улыбнулся Алкид.

— Вы введёте её в гипноз? — спросила Теренея.

— О! Нет, цыплёнок. Гипноз — для слабаков. Я использую наркотики. — Осклабился Алкид.

Глава VI. Качели

530 день после конца отсчёта

Раз-два, небо-земля.

Всё ниже и ниже, по плавной дуге. Она скользила так глубоко, туда, куда никогда не могла забраться самостоятельно. Только теперь всё казалось таким ярким, таким понятным и доступным. Сладкий привкус травы, тонкие струйки дыма, которые закручивались в тугую спираль. Река больше не подскакивала на очередном пороге. Теперь она кружилась по этому кольцу, проваливаясь в сердце водоворота. Только вниз. До предела.

Три-четыре, выше-шире.