Танец теней (СИ)

Бросил меня.

Вместо него пришла тень. Качели уже почти остановились. Она могла бы спуститься теперь, но зачем? Она просто плакала. Что изменится, если она спустится? Отца всё равно теперь не было. И она была одна. Но ненадолго. Вот он, этот момент. Вестания не умела видеть теней. Только когда Алкид велел ей отвести глаза в сторону, она заметила её. Может показаться, что это просто слепая зона — небольшое серое пятно в левом нижнем углу. Но если сконцентрироваться на нём, обратить на него внимание, наверное, если знать о нём, то можно увидеть целый силуэт. Не силуэт человека, но образ тени.

Тень выждала момент, когда качели остановятся. Тогда она и подползла к ней, нежно потёрлась головой о её щеку, как кошка, а затем вползла в неё. Куда и как? Кто же мог понять и сказать точно, где находится душа, и как она покидает тело? Так же и с тенями. Никогда нельзя знать точно.

За ней был холод. Была темнота. И только страх.

Теренея не сводила глаз с Вестании. Ей казалось, что сестра почти не дышала, пока этот страшный человек склонялся над ней и задавал свои вопросы, но Вестания не отвечала на них. Она выглядела спящей, но иногда вздрагивала и слегка стонала.

— Что это за отвар? — спросила Тера.

— Это называется «мистико генезис». — Ответил Алкид. — В древние времена, ещё до того, как люди стали поклоняться каким-либо богам, кроме Хаоса и Калиго, шаманы использовали сок этого растения для того, чтобы вспомнить всё своё прошлое. Считается, что те люди, которые помнят своё рождение на свет, сразу узнают и дату смерти. Шаманы верили, что смерть провожает ребёнка в этот мир и прямо за мгновение до рождения тихо шепчет ему секретные слова — например: «ты умрёшь в шестьдесят девять лет от смертельного недуга», — услышав это, ребёнок начинает истерично плакать и кричать от страха, так, с ужасом перед смертью, он входит в этот мир. «Мистико генезис» помогает обратить время вспять и показать забытые и стёртые моменты жизни.

У напитка получился очень тяжёлый густой запах, от которого начала болеть голова. Алкид заставил Вестанию выпить целую чашку залпом. Горячий отвар по цвету напоминал зелёный чай, но, как сказала Вестания, был очень горьким. После того, как она выпила до дна, Алкид поднёс к её лицу ладонь с чем-то, напоминающим пыль, и сдул её прямо Весте в лицо. Теренея понятия не имела, что это было, но Вестания сразу же потеряла сознание и провалилась в глубокий сон.

— Ты сам пробовал эту дрянь? — спросил Аластор у Алкида.

— Я бы не стал давать девочке средство, в котором сам не уверен, — отозвался Алкид.

— Ты знаешь тайну своего рождения? Знаешь, как умрёшь?

Алкид сидел в изголовье Вестании, вслушиваясь в её дыхание, пристально наблюдал за подрагиванием век.

— Мне это не интересно, ясноглазый, — он произнёс это как-то по-женски. Теренее казалось, что Алкид меняется каждую секунду, как рябь на воде, скрывая от глаз истинное отражение, дрожь от столкновения горячего и холодного воздуха. — Если я решу умереть, я сам выберу способ. Такой, чтобы он был наиболее полезен революции. — При слове «революция» или «Сопротивление» его глаза всегда так пронзительно вспыхивали. Глядя на Веспер и Фрикса, Теренея читала восторг в их лицах, даже самый настоящий трепет, который они испытывали перед этим жутким человеком, созданным для войны.

Вдруг что-то произошло. Вестания вздрогнула, она глубоко вдохнула воздух, жадно заглотнула его, Теренея испугалась, хотела броситься к ней, но тут Алкид произнёс:

— Началось.

Кажется, все очень перепугались, но Алкид совершенно никак не отреагировал, он встал со своего места спустя несколько секунд, присел на краю кушетки, так, чтобы хорошо видеть Весту и сказал:

— Слушай и запоминай, маленький цыплёнок. — После этого он обратился к Вестании, — Вестания, — Сестра как-то странно отреагировала: вся натянулась, как струна, задержала дыхание. — Я помогу тебе спуститься. Плыви вниз, далеко вниз. Знаешь детскую считалку? Каждый раз ты будешь спускаться всё ниже и говорить, что происходит. Я помогу тебе остановиться в правильном месте. Поехали. Раз-два, небо-земля. — Произнёс Алкид. — Что там?

— Спираль. — Ответила Вестания тихо.

Алкид выждал около минуты, но не дождался от неё ещё слов.

— Три-четыре, выше-шире, — сказал он, но Вестания никак не отреагировала. — Пять-шесть…

— …счастье есть, — произнесла вдруг Вестания.

— Что там? — спросил Алкид.

— Глубина, — ответила она жутко.

— Так глубоко не надо. Плыви по течению. Семь-восемь, лето-осень.

— …осень… — повторила Веста. — Это была осень.

— Ты там одна?

— Да… да и нет.

— Тень с тобой?

— Я свободна… но он тут. Они тут.

Алкид нагнулся к ней и взял за руку, затем тихо прошептал:

— Девять-десять, звезды-месяц.

— Его рука. Папа… он со мной.

— Куда вы идёте? Он ведёт тебя за руку?

— Ведёт за руку, — эхом повторила Вестания.

— Ты в нужном времени? Видишь тень?

— Где-то здесь… там есть качели, но только я ещё не умею раскачиваться.

— Одиннадцать-двенадцать, — говорит Алкид.

— Постарайся раскачаться, — произносит Вестания тихо.

Она опять напрягается, крепче сжимает руку Алкида.