Танец теней (СИ)

— Пожалуйста, прости меня… прости… — повторяла Эльпис снова и снова. А Ника всё прижимала её к своей груди, целовала в глаза, в нос, ощущала её слезы во рту и свои тоже, и они опять были одним целым, и Ника любила их обеих, но вернуть назад уже не смогла бы. На безымянном пальце Эльпис теперь было кольцо.

— Он заставил меня, Ники… — Прошептала она. — Он сказал, что убьёт тебя. Что давно хочет избавиться от тебя. Что так будет проще всего.

— Пусть только попробует. — Ника прижалась к шее Эльпис. Утонула в океане её духов. Лилии и орхидеи — буйный, непокорный аромат. Если у революции был запах, то только такой. — Я больше не сдамся. — Она почувствовала, как ноги подкосились от слабости и переизбытка чувств. Эльпис была здесь. Больше ничто не имело значения.

— Он добьётся своего, Ники, — прошептала Эльпис. — Я уже заплатила большую цену, чтобы тебя спасти, но это его не остановит. Ты должна уходить.

— Дура! — Ника почувствовала, как слёзы вновь текут из глаз. Неужели её тело с такой охотой готово было отдать те глотки воды, что она успела сделать перед тем, как открыть дверь? Ведь Ника не пила целые сутки, откуда в ней вода? — Куда я уйду без тебя? Это бессмысленно! Я хотела умереть, потому что думала, что ты меня бросила. А сейчас, когда ты пришла, я просто не отпущу тебя. Пусть Пигмалиону придётся меня пристрелить, так лучше, чем просто позволить тебе уйти.

— Оставь драму мне, Ники. Из нас двоих я — фаталист.

Эльпис показалась Нике какой-то чужой. Как будто она изменилась за совсем короткое время. Такая хрупкая, ранимая в прошлом, так сильно подверженная нервным срывам, капризная и податливая — сейчас Ника видела её совершенно другой, но перемена отнюдь не нравилась ей. Как будто её любовь сломали, растоптали и ей просто стало всё равно на себя саму. Она никогда не простит Пигмалиону всё то зло, что он причинил её любимой музе. Как вообще можно было давить на это невероятное создание?

Ника протянула руку к её щеке, желая утереть слёзы с лица, и ей показалось, что Эльпис чуть отстранилась. Это могло значить лишь одно — она больше не считала, что они принадлежали друг другу. Она помолвлена. Чужая невеста. — Вспомнила Ника ужасающую новость.

— Пока ещё можешь, ты должна бежать. — Сказала Эльпис уверенно.

— Только вместе с тобой.

— Нет. — Отрезала она жёстко. — Вдвоём мы не сумеем. У нас был шанс в прошлом году. Тогда мы не смогли, не сможем и теперь. Меня не отпустят.

— Как будто отпустят меня! — Разозлилась Ника.

— Тебя да. — Эльпис говорила уверенно. Как будто она действительно всё просчитала и спланировала, что тоже совершенно не было ей присуще. — Ты сбежишь в Океанию. И будешь жить за нас обеих. Через тебя я тоже обрету спасение.

И тут вдруг до Ники дошло, что за чудовищный план придумала Эльпис. Решила за них обеих. Как всегда!

— Нет! Ни за что!

— И у тебя всё получится. Ты спасёшься и будешь жить… — продолжала убеждать её Эльпис.

— Нет!

— Будешь жить там, в безопасности… мы ведь — одно целое, помнишь? Если спасёшься ты, то и я тоже… это одно и то же, потому что мы — две половинки одного. В тебе часть меня, во мне — тебя.

— Нет! Нет! Нет! — Ника закрыла уши руками, отказываясь поверить в то, что предлагала ей Эльпис. Боль пронизывала её насквозь. От радости от того, что Эли пришла не осталось и следа. Теперь она была всё равно что мёртвой для Ники. — Из нас двоих ты должна жить. Во мне нет смысла, Эли… — Бормотала Ника в помешательстве. — Ты красивая и талантливая. Ты лучше. Не делай этого. Ты спасаешь меня ценой своей жизни… должно быть наоборот.

Эльпис обняла её. На миг Нике показалось, что она дома. Она понятия не имела, где именно её дом, но ощущения от объятий были такие родные, что ей стало тепло и уютно на душе. Руки непроизвольно опустились и Эльпис тихо зашептала ей на ухо:

— Ты всегда делала так, как я хотела. И сейчас ничего не изменится. Ты сделаешь так, как я прошу. А я прошу тебя жить. Ради меня. Ради нас. Ради нашей любви друг к другу.

И только тогда Ника поняла, что выбора у неё тоже не было. Потому что Эльпис была права. Так было всегда. Эльпис вела, Ника шла за ней. Они были одним целым, и, если Ника хоть наполовину любила Эльпис так, как та любила Нику, она не могла подвести её.

Но и мы с тобой тоже

Очень похожи

На облака, —

Пропела Эльпис тихо, чуть покачивая Нику, словно баюкая капризного ребёнка. Что же, теперь Пигмалион захочет завести с Эльпис детей? Она станет матерью, в ней проснётся материнский инстинкт, и она будет любить кого-то в разы сильнее, чем любила меня. В конце концов, эта любовь вытеснит из неё воспоминания обо мне. Боль пройдёт. Она забудет. Навсегда.

Стелемся по ветру

Метр за метром

Издалека, —