Танец В Небесах

— Торт какой-то, наверное что-то вкусное, раз мальчишки аж приплясывают.

Юнчи плюнул на халат и пошел на выход в своей старенькой одежде. А выйдя на улицу, попал в крепкие объятья людей. Пришедших и приехавших поздравить его оказалось неожиданно много. Все его родные и любимые были здесь. Юнчи, побывавший в непредсказуемых и опасных ситуациях, сейчас откровенно растерялся — такого внимания и любви он не ожидал. Одно дело: Сайх, Саюшка — внук его, Вилья-девочка, Айн, Джас… а остальные-то??

И совсем добило его появление Фейха и Правителя грургов, который, приземлившись и складывая крылья, зычно сказал:

— Прошу слова, люди степей!! Все с любопытством замерли. Айхо подошел к Юнчи, бережно обнял его и громко объявил:

— Народ грургов в благодарность за добрые дела шамана Юнчи, дарит ему небольшой дом в столице и награждает его высшей наградой страны грургов — Знаком Великого Путника.

Осторожно взял лежащий на небольшой подушечке — орден (ну не было такого слова у них). На красивой ленте висела фигурка Великого Путника с расправленными крыльями, изукрашенная мелкими редкими камушками и покрытая красивой эмалью. Фигурка Путника немного качалась на ленте, казалось, он парит в небе.

Айхо бережно повесил Знак на шею Юнчи и добавил:

— Народ грургов уважает и ценит тебя, Великий Шаман! Живи долго и радуй нас!

Растерянный Юнчи не знал, что и сказать. А на него налетел Сайх:

— Деда, деда, с днем рождения!!

Сильно возмужавший внук легко приподнял своего худенького деда и заорал:

— Смотри, народ степи, на самого мудрого и доброго шамана и лекаря!

И кричали ему пожелания со всех сторон:

— Сайх, поставь меня уже на землю! — потребовал деда.

Внук послушался и сразу же накинул на его плечи роскошный халат, расшитый золотыми нитями.

Опять потерялся Юнчи, все дарили ему подарки, обнимали, и только младшенький из внуков сердито ворчал:

— Деда, торт, пойдем!!

Юнчи взял его за руку, и пошли старый и малый резать неведомый торт, который был совсем даже и не торт, а искусно выполненная картина из всяких фигурок, в одной из которых Юнчи с изумлением узнал себя.

— Леена?? — он растерянно оглянулся на немного округлившуюся жену Людига.

— Да, иду!

Лена показала как разрезать это чудо, и вскоре все с восторгом ели этот вкуснющий торт.

Джаймис, отведав такое, тут же пристал к Лене.

— Нам надо также научиться, это же необыкновенно вкусно, где взять такого искусника, плачу любые деньги??

Лена смеялась.

— Искусница у нас пока одна, а вам? Джаймис, поищите у себя среди женщин умелицу, что всякие ваши боурушики печет, отправим учиться, и будет у вас своя мастерица, а то и несколько.

Весь день Юнчи озадаченно мотал головой: для него и концерт придумали, и борьбу показали, вечером запустили в небо магические штучки, которые распускаясь как цветы — складывались в придуманные Саем и Симом картины. Что малые, что взрослые восторженно кричали, а Юнчи загрустил.

— Что ты, Учитель, устал? — спросил встревоженно Джас.

— Нет, я просто расстроился. Вы такие молодые, а я уже… доживу ли хоть до Саюшкиной свадьбы-то??

— Доживешь, Юнчи, сейчас такое движение везде, некогда и думать о возрасте. Вон, у тебя ещё малышня недоученная, — кивнул Джас на трех скачущих и вопящих племяшек. — Мы, я надеюсь, Сайху брата или сестричку подарить сможем с Вилей.

— Стар я, Джас, ой стар!

— Юнчи, Великий Путник — справедлив, не станет он забирать тебя раньше времени, именно ты стал сыну и за мать, и за отца, он обязательно оставит тебя здесь до, думаю, даже моих внуков.

А подарки Юнчи разбирал потом два дня с помощью мелких внуков, которые перемеряли, перетрогали все его новые халаты и обувь, выпросили у него сувениры — Джаймис ворчал, называя их грабителями, на что мелкие задорно смеялись и лезли к обоим дедам обниматься.

ГЛАВА 20

Джасу не хватало времени. Постоянно он куда-то уезжал, проверял, ругался с упертыми степняками, спешил успеть до свадьбы хоть что-то начатое завершить. Как торопились со стадионом — поле давно было уже в деле, а пристроить уступами лестницы и сиденья рядами, а также мудреную крышу, чтобы сдвигалась и раздвигалась…

Лена, смеясь, называла это строительство «комсомольско-молодежной стройкой», а степняков стройотрядовцами, даже напела какую-то песню из своего мира:

— «Радостный звон гитар, яростный стройотряд, словно степной пожар, песен костры горят!»

А молодежь сразу же подхватила её, постоянно напевая. Сури же отличился, пристал к Лене, чтобы она остальные слова вспомнила, но увы… Тогда Сури, промучившись ночь, придумал свои слова на этот мотив, и распевали степняки новую песню. Приставали к Сури, чтобы придумал ещё какую-то песню. Лена подумав, напела про свадьбу, и разучивали потихоньку, чтобы Джас не слышал эту песню, желая порадовать просто возродившегося Повелителя.

Некоторые, помнившие того Джаса, не верили, в разговорах между надежными собеседниками проскакивало опасение, что вырвется наружу Джасов зверь, но с каждым днем все меньше оставалось таких, кто вспоминал того Джаса.