Танго нуэво

Тут и одежды, напоминающие своей пестротой птичьи перья, и сложный рисунок на одной щеке, и куча украшений… Наверняка половина из них подделка. Но кого это волнует?

Правильно, никого.

– Сеньор Сальвадор Пабло Коронель?

– Допустим. Вы не знаете, к кому пришли?

– К ювелиру, – вежливо ответил Амадо.

– Ювелиру! – мужчина воздел руки. Голос у него оказался глубоким, завораживающим, вдохновенным… с таким бы на сцене петь! – Я Творец! Я создаю шедевры из металлов и камней, шедевры, которые останутся в вечности и прославят мое имя…

Ага. Среди жителей дурдома.

Вслух Амадо этого, понятно, не сказал – зачем? Успеет еще врага себе нажить, пока бы хорошо получить какие-то сведения.

– Скажите, сеньор Коронель… – Рисунок на щеке собеседника не давал покоя. Татуировка или нет? И что он изображает? Так не понять, какие-то штрихи, черточки, завитушки… – Вы творите только оригиналы? Вам никогда не заказывают копий?

– Нет, – даже слегка удивленно отозвался «Творец». – Копии? Это вульгарно, я за такое никогда не возьмусь!

Амадо даже плечами пожал. Глупо так решительно отказываться, но свою голову не приставишь. И не объяснишь, что ситуации бывают разные.

– И не брались?

– Нет, конечно. А что случилось?

И Амадо готов был поклясться – не врет. Если что-то сеньор Коронель и нарушал, это явно было нечто другое. Не создание копий. Он просто не ожидал такого вопроса и растерялся.

Но показывать ему рисунки тоже зверски не хотелось.

– В последнее время случилось несколько краж драгоценностей. Причем похищали оригиналы, заменяя их искусно сделанными копиями. А самый лучший мастер в столице – вы. Мне сказали, что вы – единственный, кто на такое способен.

– На кражу?!

– Да нет же! Создать копию, которую и сами хозяева примут за оригинал.

Сальвадор Коронель чуть смягчился. Это звучало как признание его заслуг.

– Я могу, да. Но даю слово, последние два месяца я не делал ничего под заказ. Я работал исключительно для себя.

– У вас будет личная выставка? – наугад спросил Амадо. – Король возвращается в столицу, наверняка ему надо будет что-то показать?

И попал в цель. Сеньор Сальвадор буквально расцвел.

– Да! О, да!

– А нельзя ли…

– Осмотреть мои произведения заранее? Нет, этого я вам позволить не могу. Но… могу пригласить вас в мастерскую.

– Пожалуйста, – попросил Амадо. – Я понимаю, что с копиями – это не вы. Но дайте мне хоть какие-то доказательства для начальства. К примеру, покажите готовую работу, чтобы я сказал – у него не было времени… понимаете?

Сеньор Коронель кивнул.

Амадо проследовал за ним к винтовой лестнице, спустился по ней вниз.

– Я всегда работаю в подвале, – объяснил Сальвадор, не оборачиваясь. – Здесь можно выставить то освещение, которое мне захочется. И с нужной стороны. И шума не слышно, и не отвлекает никто. Вот, смотрите…

Амадо медленно кивнул.

Подвал тянулся под всем домом. И часть его действительно занимала мастерская. Столы, тисочки, маленький горн, какие-то предметы неясного назначения.

А вторую половину занимали стеллажи. Много стеллажей.

С одного из них мужчина и отдернул штору.

– О-охх…

По глазам Амадо ударил блеск золота и драгоценных камней. Их было – много! Так много, что глаза разбегались, и не опишет он потом эти скульптуры и украшения. Но видно же! Их – много!

– Это я подготовил для выставки, – мужчина задернул штору обратно. – И есть еще, есть незаконченное, есть то, к чему я время от времени возвращаюсь… впрочем, это неважно. Сами видите, мне некогда заниматься глупостями вроде копий.

Амадо кивнул.

Вот как хотите, Коронель не врал. Что-то недоговаривал, но то всем людям свойственно. Но не врал. Ладно, пусть его…

– Спасибо, сеньор. Я ценю вашу помощь.

– Не стоит благодарности, – чуточку смягчился хозяин дома. – Я понимаю, работа.

– Да, вот именно. Работа.

– Что ж, тан Риалон. Пойдемте, я провожу вас, у меня тоже есть работа, и она не ждет.

Амадо слегка поклонился.

– Благодарю вас, сеньор.

И всю дорогу до выхода пытался понять. Ну что ему напоминает рисунок на щеке у мужчины?

Что?!

Нет, не вспомнить…

* * *

– Феола, ты вела себя отвратительно! – Алисия вся кипела.

Феола пожала плечами.

– Твоя воля. Хочется тебе заказывать барахло втридорога – заказывай. А я не хочу бездарно проматывать родительские деньги.

– Это лучшая модистка Римата!

– Скажи еще – Астилии. И вообще, кому нужна ваша мода? Платье должно быть удобным, красивым и тебе к лицу. А цвет или количество бантов не столь важны.

Алисия закатила глаза.

– Ты невыносима!

– Лисси, если тебе это нравится, вся эта крысиная возня, то она совершенно не обязана нравиться мне, – примирительно начала Феола.

Алисия махнула рукой.

– Возня… малявка ты еще! Вот подрастешь – поумнеешь!

Феола сдвинула брови.

А вот этого выпада она прощать не собиралась. Ей уже семнадцать… почти. Будет через полтора месяца. Алисии всего восемнадцать, пусть даже скоро и будет девятнадцать, и вообще… Два года разницы? Это сейчас они важны! А когда им будет по пятьдесят? Пятьдесят или пятьдесят два года? Разве это так важно?

– Если поумнеть в твоем понимании означает вести себя, как транжира и дура, – без меня.

– Ах ты…