Танки к бою! Сталинская броня против гитлеровского блицкрига

Клаус Небель с удовольствием читал исторические романы об известных сражениях прошлого и знал, что внезапный удар бронированной конницы (в данном случае – его панцеров) может изменить ход битвы и обеспечить успех. Главное – правильно рассчитать время, ударить в нужный момент, когда противник уже дрогнул и повернул назад…

Задумка, в принципе, была правильной и почти удалась: едва передовые машины 68-го танкового полка появились на шоссе, как по ним стали бить 105-мм гаубицы. Правда, быстрые Т-26 и БТ оказались не самыми легкими мишенями (поди попади в верткую подвижную машину!), но все равно огонь оказался очень неприятным…

«Двадцать шестые» и «бэтушки» меняли направление, шли зигзагами, виляли, уклонялись, но несли потери: у кого-то тяжелая немецкая болванка своротила башню, у кого-то – продырявила бок. Горящие, чадящие машины заполнили поле боя…

Комполка Владимир Петров приказал отходить – атака не удалась, по шоссе не пробиться. Уцелевшие машины пошли обратно. И тут на них выскочили панцеры: «двойки» и «чехи» встали клином и пошли вперед. А гауптман следовал за ними на Pz.III…

Вначале перевес оказался на стороне немцев: внезапное нападение несколько обескуражило советских танкистов. Но они быстро пришли в себя и стали давать отпор. И пошло-поехало! На дороге вспыхнули танковые дуэли – Т-26 против «двоечки», «бэтушка» против «чеха», Т-34 – против Pz.III…

Стреляли друг в друга практически в упор, сталкивались лбами, таранили, ударялись боками. Машины умирали со страшным металлическим стоном, исчезали в красно-желтых смерчах. Жирный смердящий дым поплыл над шоссе…

Вскоре из-за гари и копоти почти ничего не стало видно, день из белого превратился в черный. Плавился металл, горела земля, нестерпимо воняло машинным маслом и жженым человеческим мясом… Плотные клубы дыма закрывали обзор, приходилось стрелять почти вслепую. Экипажи задыхались в тесных коробках, уже не могли вести бой…

Гауптман Небель приказал отходить, панцеры попятились назад, за свою батарею. Батальон свою задачу выполнил, отбил нападение, а большего от него и не требовалось. По крайней мере пока.

Сражение закончилось почти с равным счетом – если судить по числу подбитых машин, но окончательная победа осталась за гауптманом: 68-й танковый полк не смог прорваться к Млынову. И теперь очень нуждался в помощи…

* * *

Которая и пришла – в виде «Клима Ворошилова» майора Дымова. Другие машины 40-го танкового решили не трогать – горючего мало, пусть стоят на месте, приводят себя в порядок. А «Клим Ворошилов» можно временно причислить к 68-му полку – для боевой поддержки.

Майор Дымов захотел лично принять участие в операции – как же без него? И как он сам без своих боевых товарищей? Обязанности комполка временно возложили на начштаба майора Токарева, человека надежного, проверенного. Виктор Михайлович со спокойной душой отправился помогать капитану Петрову.

Командировка намечалась временная – на пару дней, пока не удастся прорваться к 9-му мехкорпусу Рокоссовского. Или к другой советской части, идущей на Дубно.

Главное – соединиться со своими войсками и дать отпор, отбросить прорвавшиеся панцерные части к границе СССР. А потом, по возможности, идти дальше…

В Директиве НКО № 3 (еще от 22 июня 1941 года) говорилось: «Армиям Юго-Западного фронта, прочно удерживая границу с Венгрией, концентрическими ударами в общем направлении на Люблин силами 5А и 6А, не менее пяти мехкорпусов и всей авиации фронта, окружить и уничтожить группировку противника, наступающую на фронте Владимир-Волынский, Крыстынополь, и к исходу 26.6 овладеть районом Люблин. Прочно обеспечить себя с Краковского направления».

Значит, надо не только разгромить 1-ю танковую группу фон Клейста, но и, перейдя польскую границу, наступать на Люблин и Краков, обходя Варшавскую группировку противника с юга…

Так, по крайней мере, значилось в «красном пакете», хранящемся в сейфе командующего ЮЗФ генерал-полковника Кирпоноса. В день «Д» он должен был вскрыть его и действовать согласно плану. Но, к сожалению, после 22 июня все резко изменилось. От прежних, довоенных, разработок, по сути, ничего не осталось. Военные реалии, к сожалению, оказались не такими, как хотелось бы…

Вместо быстрого удара на Польшу получился тяжелый отход от своей границы, вместо прорыва на Люблин, Краков и Варшаву – затяжные бои в предполье, у Владимира-Волынского, Радехова, а теперь уже, и у Луцка, Млынова, Дубно, Брод… Более того, немцы угрожали всему Юго-Западному фронту, рвались к Ровно, а это – открытый путь на Житомир и Киев… Надо что-то с этим делать.

Решили ударить мехкорпусом на Дубно с последующим выходом на Броды и Радехов. Но, к сожалению, с этим планом (в принципе, правильным) тоже возникли проблемы: приказы не выполнялись или выполнялись не полностью, механизированные корпуса бессмысленно шатались по дорогам, шарахались из стороны в сторону, теряя технику и людей. Вместо дружного удара по гитлеровцам вышло бестолковое топтание на месте и отход к старой границе СССР…