Танки к бою! Сталинская броня против гитлеровского блицкрига

– Документов, разумеется, у меня с собой не будет, – продолжил между тем Вальцев, – якобы остались у русских. Но кое-какие личные вещи – да, возьму. Скажем, фотографии, письма из дома – для достоверности. Остальное – уже мое дело…

– Ладно, – согласился капитан Петров, – попробуем. Все равно ничего лучше нет. А ведь делать что-то надо…

На этом и порешили. Дымов и Вальцев отправились обратно в город – за вещами и документами обер-лейтенанта Шульца, а капитан Петров и начштаба Абрамихин стали готовиться к операции. Чтобы сделать такую ловушку, из которой немцы ни за что не вырвутся. Ни один человек, ни один танк!

* * *

Оперативная сводка за 2 июля

Утреннее сообщение 2 июля

… Наши войска, действующие на Луцком направлении, в течение ночи вели борьбу с мотомехчастями противника, нанося им удары. На остальных участках фронта в течение ночи происходили усиленные поиски разведчиков, ружейно-пулемётная и артиллерийская перестрелка.

По уточнённым подсчётам, 30 июня сбито в воздухе не 56, а 102 самолёта противника. Кроме того, на одном из аэродромов противника наша авиация удачно атаковала до 50 самолётов, не успевших подняться в воздух. 1 июля сбито в воздухе 54 самолёта противника. 22 наших самолёта не вернулись на свои базы.

Вечернее сообщение 2 июля

Попытки противника прорваться пресекаются упорным сопротивлением наших войск и успешными действиями нашей авиации.

На Луцком направлении наши войска продолжают упорные и напряжённые бои в районе Ровно. Противник не прекратил попыток прорваться на юго-восток, но всюду его попытки разбиваются стойкостью и упорным сопротивлением наших войск.

Наша авиация в течение дня нанесла ряд сокрушительных ударов по танковым частям противника на Луцком направлении и бомбардировала Бухарест. В результате бомбардировки взорван бухарестский арсенал.

Глава четырнадцатая

Капитан Вальцев, пригибаясь, бежал по полю. Точнее, несся, как заяц, делая резкие скачки то вправо, то влево. «Стой, гад!» – гремело за его спиной, и резко трещали винтовочные выстрелы. А затем грозно зарокотал пулемет. Петр упал на траву, перекатился и рванул в левую сторону, уходя с линии огня. Хорошо, что по договоренности красноармейцы брали значительно выше, пули свистели над головой, но все равно было немного страшно: а вдруг заденут? Пуля-то, как известно, дура…

Криков и беспорядочной стрельбы со стороны советских позиций становилось все больше, и гитлеровцы, окопавшиеся на краю небольшой березовой рощицы, занервничали, заволновались и в конце концов пустили в небо две осветительные ракеты. Что там у этих русских, что за шум среди ночи, почему спать не дают?

При белом дрожащем свете увидели, что к ним, спотыкаясь и падая, несется какой-то человек. Судя по форме – офицер вермахта. Русские ведут по нему частый, хотя и не слишком точный, огонь. Иногда к винтовочным выстрелам присоединяется и пулемет, но тоже без особого результата – попасть в мчащегося резкими зигзагами человека, да еще ночью, довольно сложно…

Недалеко от немецких позиций беглец упал, переждал, пока не догорят осветительные ракеты, а затем бросился вперед. Русские по нему уже не стреляли – поняли, что бесполезно. Немецкие дозорные на всякий пожарный выдвинулись чуть вперед – чтобы, в случае чего, помочь. Однако офицер, похоже, уже почувствовал близость спасения и вполне уверенно несся к окопам. На его счастье, тяжелые тучи закрыли небо, стало совсем темно.

«Halt!» – раздалось в нескольких метрах от Петра, и тот мгновенно упал, вжался в землю. А затем, задыхаясь, затараторил по-немецки:

– Не стреляйте! Я обер-лейтенант Генрих Шульц из 2-го танкового полка! Бегу из русского плена!

– Ползите сюда, на голос! – крикнул ему один из дозорных. – Здесь можно укрыться!

Петр активно заработал локтями, прополз несколько метров и свалился в канавку, поросшую высокой травой. К нему тут же метнулись две серые фигуры, схватили за руки, обыскали.

– Я свой! – еще раз повторил по-немецки Вальцев. – Обер-лейтенант Генрих Шульц, спасаюсь от русских…

– Идите за нами! – приказал старший из дозорных, судя по знакам различия – унтер-офицер.

Петр приподнялся и, слегка прихрамывая, поплелся за унтером. Второй гитлеровец конвоировал сзади. Через несколько минут подошли к небольшому шалашу, устроенному из толстых березовых веток. Унтер заполз внутрь, растолкал кого-то:

– Господин фельдфебель, перебежчика поймали!

– Не перебежчика, а бежавшего из плена! – строго поправил его Вальцев. – И не поймали, а я сам к вам вышел. Отведите меня к старшему офицеру, у меня – очень важные сведения.

И для убедительности еще раз повторил:

– Чрезвычайно важные!

Из шалаша высунулась чья-то заспанная усатая морда. Фельдфебель окинул ироничным взглядом Вальцева (форма изрядно помятая, местами – порванная и грязная, головного убора нет) и хмыкнул:

– Хорошо, сейчас пойдем!

Вскоре он снова появился, уже полностью одетый и с «вальтером» на боку.