Танки - вперед!

«ТАСС уполномочен заявить, что в Советском Союзе с осуждением относятся к беспрецедентно враждебному выпаду президента США. Подобное поведение несовместимо с высокой ответственностью, которую несут руководители государств, прежде всего обладающих ядерным оружием, за судьбы собственных народов, за судьбы человечества».

«Новый Секретарь — это не Брежнев. Он такие шуточки без ответа не оставит. «Империя зла», теперь вот этот «приказ». А еще ракеты в Европе…, - собираясь на вечернюю прогулку, размышлял Николай. — Но тогда выходит, что война может разразиться в любой момент… Хорошо, что я холостяк — мелькнула неожиданно выскочившая из подкорки мысль, и он переключился на воспоминания о своей первой и на сегодня последней неудачной любви. Света, «красавица, комсомолка, спортсменка», с которой он познакомился сразу после поступления в училище и встречался все время учебы. Резко охладевшая к нему, как только узнала, что новоиспеченный лейтенант распределен в Среднюю Азию. — Теперь она наверняка пожалела бы о своем решении — усмехнулся лейтенант, — Группа Советских Войск в Германии куда перспективней поселка Ново-Ахмирово в Казахстане».

На прогулку он успел впритык, старшина уже строил роту возле казармы, а от соседней вместе с грохотом сапог по брусчатке уже неслось: «Броня крепка и танки наши быстры…». Эти звуки словно подтолкнули остальных и грохот шагов, смешавшись со словами строевых песен доносился уже с нескольких направлений.

— Рота, смирно! — перекрывая гул, скомандовал Николай. — С места, с песней! Шаго-о-ом… арш!

Слитно ударили подошвы по камням брусчатки и рота, отозвавшись на команду, словно единый организм, этакая многоголовая и многоногая гусеница, устремилась вперед. Запевала выдал первый куплет, тотчас же подхваченный остальными солдатами:

— Майским утром в сорок пятом

Завершив Победой трудную войну,

Полземли пройдя, советские солдаты

Принесли в Берлин весну!

Николай шел сбоку, поглядывая то на идущего впереди совсем не похожего на себя Загорулько, то на строй солдат. Но рота шла без единого сбоя, а дружно льющийся припев гимна ГСВГ забивал все сторонние звуки:

— А мы стоим здесь на задании

Всегда в дозоре боевом, за рубежом.

Солдаты Группы Войск, Советских войск в Германии,

Покой Земли мы бережем!

Рота шла, песня вольно гремела, отражаясь от стен казарм и устремляясь вверх. За ней, без перерыва, последовала следующая, с крамольной, с точки зрения любого замполита, строчкой.

— Гремя огнем, сверкая блеском стали

Пойдут машины в яростный поход

Когда прикажет нам товарищ Сталин

И первый маршал в бой нас поведет…

Казалось, не стало уже отдельных людей, ни солдат, ни старшины, ни Николая. Все они слились в один единый организм, готовый ко всему, способный на все, даже на чудо. Поступит приказ, и они пойдут вперед, «гремя огнем, сверкая блеском стали»…

И это, неожиданно возникшее, чувство единения не оставляло старшего лейтенанта даже на пути домой, половину которого он прошагал молча.

— Николай, Заявление ТАСС слышал? — прервал молчание Загорулько.

— А как же, — подтвердил Берг.

— Как думаешь, война будет?

— Честно? А кто его знает. Похоже, американцы вообще с катушек слетели. Если уж их президент такие шутки отпускает…, - лейтенант помолчал пару секунд. — Очень даже может быть. Не зря они свои «Першинги-2» в Европе разместить хотят. Представляешь, пять минут на удар…

— Представляю. Мы и проснуться не успеем, — вздохнул старшина. И тут же сменил неприятную тему на житейскую. — Ты в воскресенье в Потсдам едешь?

— Собираюсь, если ничего не изменится. А что?

— Ну… есть у меня адресок одного магазина. Не сможешь заехать и купить для меня «мадонну»?[5]

— Хорошо, куплю, — охотно согласился Берг. Тяжесть небольшая, а старшина его не раз выручал. Поэтому, почему бы и не помочь человеку. В части «мадонны» распределялись по талонам, с многочисленными подковерными интригами и ссорами между женами офицеров и прапорщиков, а тут такая возможность…

— Деньги я тебе завтра передам, — довольный легким решением вопроса, добавил старшина, прощаясь.

Однако поутру Николай проснулся не от звонка будильника, а от тревожной сирены в подъезде. Вообще-то в Советской Армии, как уже давно уяснил себе старший лейтенант, о любой «внезапной тревоге» предупреждают за несколько дней, в крайнем случае — за сутки до ее объявления. Никому из начальства не хочется получать «дыни», которые не сладкие плоды из семейства тыквенных, а вовсе даже наоборот. Проще «незаметно» для проверяющих предупредить личный состав и получить хорошую оценку. Не отличную, ибо любой проверяющей и в этом случае найдет к чему придраться. Всё как в известном армейском анекдоте про проверку пожарного щита. Когда проверяющий, увидев образцово укомплектованный щит, начинает придираться к лопате: «Первое — плохо заточена, второе — рукоять не ошкурена, третье…», а умный командир снимает лопату и выбрасывает, говоря: «Пишите одно замечание — нет лопаты».