Танкист Мордора

Час повторной подготовки Серега провел как во сне. Вокруг сновали орки Зиргана, которые вовремя сбежали от танка и остались живы, топталась новая пара троллей, как уверял Анарион, гораздо более сообразительная, распоряжался Гудрон, нашедший для капитана новые брюки, а перед глазами Попова все стояла Этель. Он вымыл лицо и руки снегом, поменял брюки, вновь надел куртку и кольчугу, загрузил в танк новые снаряды и выбросил стреляные поддоны, распорядился отвязать от буксирных крюков изнахраченный канат, а Этель все стояла и стояла на полуразрушенном балконе, и северный ветер развевал ее волосы. Гудрон понял отрешенность командира по-своему:

– Анарион все объяснил троллям, господин, нас катят только до гребня, и ни на шаг дальше. Если же они снова совершат вылазку, мы тут же откатываемся назад за пехоту. Все будет нормально.

Серега вяло махнул рукой:

– Плевать.

– Как это плевать, господин?

– Слюной. Как Остап Бендер советовал.

– Кто?

– Да никто. Не смогу я выстрелить, если она опять появится, понял? Не смогу. И вообще, ты уверен, что мы все делаем правильно? Что Энамир прав, укладывая вас, уруков, под стенами этого города, жители которого всего лишь хотят жить так, как хотят они, а не мы?

– Тише, господин, – взмолился Гудрон, – прошу вас, тише. Кругом столько ушей и языков, вы даже себе не представляете. Они донесут Повелителю, а я не донесу. Как вы думаете, что решит Повелитель? Он решит, что вы приносите ему много пользы, в отличие от никчемного орка, который даже не выполняет свои прямые обязанности. Где тогда окажется голова Гудрона? На стене Лугбурза, конечно, выставленная в назидание другим бездельникам.

– Хорошо, я молчу о целесообразности вашей внешней политики, – буркнул Серега, – но что прикажешь делать с личными чувствами?

– Мы в армии, господин, – развел лапами орк, – а здесь всегда общее выше личного. Мне тоже нравилась эта полуэльфийка, было в ней какое-то необъяснимое притяжение. Но у нас приказ – четкий и недвусмысленный.

– Ну да, а представь, что на стену вышла бы твоя мать?

– Уруков забирают от матерей еще маленькими, и я не знаю, кто моя мать, где она и что с ней. Да и вряд ли бы она оказалась у рыбоедов.

Серега в отчаянии махнул рукой:

– Ты опять все понимаешь буквально, Гудрон. Так же, как с анекдотами Анариона. А я не смогу по ней стрелять, не смогу. Атакуйте эту крепость сами, как хотите. Я отказываюсь.

Морда орка стала до крайности серьезной.

– Не говорите так, господин. Вас просто убьют. Вернее, сначала арестуют за невыполнение приказа, потом доставят в Лугбурз, и вы умрете. Хорошо, если сразу и быстро. Но, скорее всего, медленно и мучительно. Вы этого хотите?

– И что, у меня теперь постоянно не будет выхода? Возможности достойно выйти из этой игры?

Гудрон остался все так же мрачно-серьезен:

– Из этой игры просто так не выходят. Мы, уруки, бьемся за свое место на этой земле, и ставка в этой игре – наше существование. Поэтому мы поддерживаем Темного Властелина. Мелькор – создатель всего орочьего народа, а Властелин Мордора – отец уруков, лучшего племени орков. Настанет день, и мы займем подобающее место в ряду народов Арды, место хозяев, а не рабов, охотников, а не добычи. Тогда настанет и мир во всем мире. Вот за это светлое будущее мы и сражаемся, за него мы готовы умирать и убивать других. И вы, господин, или в одном строю с нами, или против нас. Нейтральной позиции здесь нет.

– Другими словами, или я стреляю в человека, который мне дорог, или меня убьют? И все это ради светлого будущего?

– Великая цель оправдывает способы ее достижения, – пожал плечами Гудрон. – Если люди, гномы, эльфы и прочие сопротивляются всеобщему счастью, разве не вправе мы применить силу? На пепелище этого мира мы возведем новый справедливый мир, где не будет высоких и низких рас, не будет никаких избранных народов, а заслуги каждого будут оцениваться Повелителем по их пользе обществу. Он – майар, разве можно найти судью беспристрастнее?

– Ты хочешь сказать, – Серега аж головой замотал, – что вы тут коммунизм строите: от каждого по способностям, каждому по потребностям?

– Нет, если по потребностям, то никогда никому ничего не хватит. Потребности-то, они ведь неограниченные, да еще и растут постоянно. По заслугам, я же ясно сказал.

В разговор вмешался Анарион:

– Заканчивайте споры. Машина готова. Тролли ждут.

С тяжелым сердцем Серега залез на свое место, запрыгнул в люк Гудрон:

– Все хорошо, господин. Вы только представьте себе тот мир, который я вам нарисовал, и никаких сомнений насчет того, стрелять или не стрелять, у вас не останется.