Танкист Мордора

Про забытое кольцо тоже промолчал, решив исследовать его самостоятельно. Если он все правильно понял, кольцо могло обеспечивать дальнюю связь. Но как? Это же не рация, в самом деле. Тут включил, здесь настроил, там подкрутил, и нате вам — через потрескивание эфира: «Говорит Москва. Работают все радиостанции Советского Союза. Передаем важное правительственное сообщение». Серега даже улыбнулся, вызвав удивление в глазах орка. Дальше поехали молча, нещадно палимые подобравшимся к зениту солнцем.

* * *

— Вот мы и дома, — удовлетворенно вздохнул Попов, поймав себя на том, что впервые подумал о подаренной вилле как о родном доме. Бросив поводья конюху, Серега скинул сапоги прямо на крыльце и с удовольствием пошлепал босыми ногами по прохладному коридору к себе. Дины не было, но у стены стояли две туго набитые переметные сумы. Попов положил поверх подорожную Наместника, сбросил одежду, поколебался, куда пойти — на озеро или во внутренний водоем, вспомнил об изнуряющей жаре снаружи, предпочел бассейн и пошел в атриум.

Хотел Серега расслабиться в тишине и прохладе, но мечты об отдыхе разбились самым грубым образом. Во внутреннем дворике вокруг вожделенного бассейна, а частично и в самом бассейне, самым живописным образом расположился женский взвод, присланный Наместником. Шум и гам стояли в месте предполагаемого уединения.

Как навскидку понял Попов, «северные» объединились против «южных», и боевые действия были в самом разгаре. Временный гарем даже не заметил появления господина, за исключением маленькой Ареты, не участвовавшей в споре и украдкой поедавшей черный виноград с большого бронзового подноса. Виноград явно предназначался для всех, но девчонка под шумок умыкнула угощение и уютно устроилась за одной из колонн у входа. Тут ее и вспугнул Серега. От неожиданности Арета выронила почти пустой поднос, зазвеневший по каменным плитам пола, и застыла с ужасом неизбежного наказания на лице, прижав ладони к груди.

«Четырнадцать — вспомнил Попов. — Мне восемнадцать, четыре года разницы. Когда я был в десятом, она была бы в шестом. Бред, не так. Сейчас она была бы в седьмом, вот так. Все равно бред. А мордочка симпатичная, хотя и испуганная. И в винограде вон вся измазалась, как ребенок».

Серега улыбнулся успокаивающе. Арета подхватила поднос и юркнула за другую колонну. Впрочем, даже звон подноса не остановил баталию, пока, правда, лишь словесную. В данный момент в атаке были «северные».

— Да вы там, в Хараде, первые легли под Мордор, — размахивала руками рыжая северянка, — да еще и помогать начали! С удовольствием начали. Как вы, сучки, с удовольствием ноги раздвигаете под орочьей швалью, так и ваши кобели харадские с удовольствием жгут и грабят и на севере, и на западе! И вам же в шатры ваши вонючие волокут награбленное! Кислятины из-под кобыл нажрутся, тьфу, и валяются пузом кверху на вшивой кошме, пока вы орочьих ублюдков нянчите! А еще вы дерьмо коровье в очагах жжете, потому и пахнете, как оно же.

В тесно сбившейся группке «южных» Попов с удивлением обнаружил Дину, которая явно верховодила новоявленными подругами. От утренней смиренной «рабы» не осталось и следа: румянец проступил даже через смуглую кожу, а падающие на глаза черные волосы «боевая подруга» сдувала, так как руки занимала жестикуляция, экспрессии которой позавидовал бы любой древнеримский оратор.

— Мы подстилки орочьи? Ублюдков растим? Вам хорошо языком трепать, от Мордора до вас — тыща верст и все лесом! А мы тут, за южной Стеной! Не на острове посреди моря, не в горах, не за дремучим лесом! Сила солому ломит, как мы могли долго сопротивляться? Как?! А мы бились! Сходи, посчитай, сколько курганов в степи насыпано, сколько там «кобелей» лежит. А кто нам помог, когда нас через колено ломали? Где были добренькие дяди из-за моря, где светленькие эльфы? На арфах тренькали, а как наигрались да обнаружили, что и Мордор проспали, и Харад, и Кханд, вот тут и началось — ах, они плохие там, в Хараде, ах, они под Мордор легли! Убьем их всех, нехороших! И убиваете же, кто там у вас на севере разбирается, орки ли, харадримы ли? Убивай всех, Илуватар разберется, где свои, а где чужие. Мы — подстилки?! А вы-то чем лучше? Чуть хозяин голос повысил — вы на все готовы! Сколько южанок насмерть забили в Мордоре, принуждая стать «подстилками»? Без счета! А вас и бить не надо, вас только пальцем ткнуть, и все, готово — синяк на нежной белой коже, слезы и полная покорность!

— Да о чем вообще говорить, — из группы «южных» левым плечом вперед двинулась Снежинка, — они и не знают, что такое Мордор под боком. Подстилки, значит? А ну, кто так меня в лицо назовет? — Кхандка сжала мощные кулаки.

Серега решил, что настал момент вмешаться, и сделал два шага вперед. Мгновенная тишина, нарушаемая лишь журчанием воды, установилась в атриуме, «Северные» и «южные» застыли в поклоне, и только Дина не склонила голову:

— Простите нас, господин. Мы немного поспорили о том, где самые красивые девушки.

— Я вижу, — хмыкнул Попов, — чуть до драки дело не дошло.