Танковые рейды

Отдаю должное познаниям генерала Гудериана в древней истории. Однако про позорное бегство Неринга и фон Заукена нового «Анабасиса» не напишут. Впрочем, ручаться не буду, мало ли за рубежом фальсификаторов истории Второй мировой войны, некоторых я уже упомянул выше. Только разве можно кого-либо из них всерьез называть «новым Ксенофонтом»?

Не знаю, живы ли до сих пор эти «доблестные» генералы. Если живы, пусть молятся господу богу, что помог им спасти их малопочтенную жизнь. Ибо с останками своих разгромленных корпусов, ночами перебегая из лесочка в лесок, они потому только и смогли пробраться к своим, что нашим войскам попросту было не до них. Только это обстоятельство и позволило Нерингу и фон Заукену унести ноги.

В своем стремительном наступлении наши танковые и механизированные войска не обращали внимания на отдельные опорные пункты и узлы сопротивления. И в этом был резон — своими дерзкими действиями наши танки сеяли растерянность и панику в глубоком тылу противника. Бронетанковые войска решали и будут решать свои задачи не только мощью вооружения и толщиной брони (любую броню можно пробить), а еще и движением, маневром.

Висло-Одерская операция снова показала, что крупные танковые соединения и объединения способны в наступлении самостоятельно или во взаимодействии с воздушно-десантными войсками и авиацией решать важнейшие оперативно-стратегические задачи по разгрому крупных оперативно-стратегических резервов врага, по захвату важнейших объектов в глубоком тылу противника.

В первые дни наступления танковые армии и отдельные танковые корпуса 1-го Белорусского фронта, громя немецкую группировку на Висле, проникнув в оперативную глубину, оторвались от общевойсковых армий, своих баз снабжения до 100 километров и вынуждены были приостановить наступление до подвоза горючего и боеприпасов. Если главные задачи танковых войск решаются маневром и движением, то для этого нужен танк с большим запасом хода, имеющий возможность далеко отрываться от своих баз.

В этом, пожалуй, первый урок применения бронетанковых войск, который нам дала Висло-Одерская операция.

Танки остаются главной ударной силой сухопутных войск. С большой теплотой вспоминаю я нашего «стального коня» времен Великой Отечественной — танк Т-34, снискавший себе славу на полях сражений. Но новые советские боевые машины, разумеется, намного совершеннее своих предшественниц. Современный танк — это мощный двигатель, радиостанция, приборы прицеливания и наблюдения (в том числе и в темноте), боеприпасы, снаряжение для маскировки, различное оборудование. Плюс ко всему более мощные пушки и пулеметы. В случае необходимости из танкового орудия можно стрелять на расстояние во много километров. Более того, нынешний танк ведет прицельный огонь эффективнее не только с места, но и с ходу. На нем установлено специальное стабилизирующее устройство, обеспечивающее устойчивое положение орудия, даже если танк в этот момент круто нырнул вниз или, наоборот, задрал нос вверх.

Танк — самый «невосприимчивый» к ядерному оружию. Он устойчив к ударной волне и отлично благодаря своей герметичности противостоит радиоактивному заражению.

Значительно увеличилась его скорость, чего требует характер современного боя, и, конечно, дальность действия. Понятно, наши конструкторы должны стремиться ее все время наращивать.

Советские танкостроители, используя богатейший опыт Великой Отечественной войны, достижения современной науки и техники, плодотворно работают в области создания новых образцов бронетанковой техники.

Разгромив остатки 25-й танковой дивизии противника, войска 11-го гвардейского танкового корпуса стремительно наступали на северо-запад, обходя вражеские опорные пункты и узлы сопротивления. Передовой отряд корпуса, вырвавшись на оперативный простор, устремился к городу Ловичу; 40-я и 45-я танковые бригады подходили к городу Рава-Мазовецка.

По полевым дорогам, сопровождаемая несколькими бронетранспортерами и одним танком, двигалась к этому городу опергруппа штаба корпуса. На опушке небольшого лесочка опергруппа неожиданно наскочила на пехотную колонну противника. Передовой бронетранспортер дал в воздух несколько пулеметных очередей, и этого было достаточно, чтобы вся колонна — человек 900 — побросала оружие и подняла руки вверх: «Гитлер капут…»

Ко мне подошел их старший офицер, доложил о войсковой принадлежности, запросил пощады.

Их надо под охраной препроводить на пункт сбора военнопленных, но у меня нет для этой цели солдат. Что делать? Приказал препровождать колонну самому их старшему офицеру. По дороге забеспокоился — послал вдогонку на бронетранспортере офицера связи. Тот быстро возвратился, доложил: дошли все, как один.

^{Немецкие солдаты сдаются в плен}