Танковые засады. «Бронебойным, огонь!»

Снаряд вылетел из ствола орудия и по восходящей траектории взмыл над немецкими позициями. Израсходовав свою кинетическую энергию, русский посланец мщения спикировал на гитлеровцев. Догорела дистанционная трубка Т-6, и сотни маленьких смертей вырвались на волю. Веер свинцовых пуль, которым был начинен снаряд, ударил по гитлеровцам, разрывая их на куски. Удар был нанесен сверху, и укрыться от взрыва шрапнельного снаряда было практически невозможно.

«Раскатав» все четыре противотанковые пушки, командирский Т-34 присоединился к остальным танкам роты.

Наступление продвигалось не слишком быстро, пехота отставала, а гитлеровцы сопротивлялись яростно и упорно. На атаку советских войск немцы ответили ураганным минометным и пулеметным огнем. На подступах к Калинину противник создал серьезную систему полевых укреплений, и, даже несмотря на артобстрел и бомбово-штурмовые удары, «выкурить» гитлеровцев из окопов и ДЗОТов было весьма непросто.

* * *

В начале декабря 1941 года в районе Калинина была сосредоточена ударная группировка в составе пяти стрелковых дивизий 31-й армии и трех стрелковых дивизий 29-й армии. Эти войсковые объединения не получили в свой состав свежих дивизий и вели боевые действия с порядком поредевшими в боях за Москву подразделениями.

Переправа через Волгу была выполнена по заранее наведенным понтонным переправам, которые возвели при морозе в минус двадцать пять градусов бойцы 57-го понтонно-мостового батальона.

Через полтора часа от начала наступления группа наших войск, прорвав немецкую оборону, овладела окраиной деревни Старая Константиновка. Соединения генерала Горячева, сосредоточившись на левом берегу Волги, днем форсировали реку, заставили замолчать береговые вражеские орудия и ворвались в деревню Пасынково, совхоз Власьево. Выйдя на эти рубежи, советские войска перерезали шоссе Москва — Ленинград, восточнее Калинина.

Пятого декабря войска 31-й армии, ведя ожесточенные бои, преодолели сопротивление гитлеровцев и все же прорвали передовую линию обороны гитлеровцев, перекрыв шоссе Москва — Клин. Советские подразделения продвинулись вперед на четыре-пять километров. Они вплотную приблизились к линии Октябрьской железной дороги, освободили пятнадцать населенных пунктов. Упорное наступление советских бронетанковых и пехотных соединений создало угрозу коммуникациям 9-й армии Вермахта.

Чтобы остановить продвижение войск 31-й армии генерал-майора Юшкевича, гитлеровцы перебросили на это направление две пехотные дивизии. Начались напряженные кровопролитные бои с переменным успехом. Никто не хотел уступать. Гитлеровцы понимали, что если они потеряют Калинин, то с перспективой скорейшего взятия Москвы придется распрощаться окончательно.

Но советские войска сражались упорно, не ослабляя натиска, несмотря на потери.

* * *

Гвардии капитан Горелов в день начала наступления едва не сгорел в танке — чудом спасся.

После того как его «тридцатьчетверка» перепахала траками противотанковую батарею гитлеровцев, бой разбился на отдельные ожесточенные схватки. Немцы атаковали вырвавшиеся вперед без пехоты танки, стремясь отбросить советские механизированные соединения.

Нужно сказать, что и «царица полей» была на пределе своих сил. Красноармейцы наступали, проваливаясь в глубокий снег под пулеметным и минометным огнем противника. Да и управление войсками было еще должным образом не отработано.

Гитлеровцы контрударом решили уничтожить и отбросить советские танки с первой линии обороны. Навстречу «тридцатьчетверкам», КВ и «бэтэшкам» выползли угловатые «Панцеры-III» и «Панцеры-IV», штурмовые орудия «Sturmgeschutze-III» и «Panzerjager-I», вооруженные 47-миллиметровыми чешскими противотанковыми пушками.

Капитан Горелов развернул башню танка, ловя в перекрестье прицела головной Pz.Kpfw.IV. Угловатая бронированная «черепаха» с крестами на башне медленно ползла по глубокому снегу.

— Рота, ориентир № 3, триста метров — танки противника. Сейчас я тебя, гад, прибью! — сквозь зубы выругался командир танка. — Бронебойным заряжай.

— Есть!

Наведя перекрестье под крест на башне, Горелов нажал на электроспуск. Грохнул выстрел, снова едкий пороховой дым заполнил боевое отделение «тридцатьчетверки». В прицел советский танкист увидел, как болванка ударила в самое уязвимое место «Панцера-IV» — под угловатую башню фашистской гадины. Бронированный монстр замер, словно натолкнувшись на невидимую стену, его короткоствольное 75-миллиметровое орудие опустилось, а из башни повалил дым. Распахнулись люки, экипаж подбитой боевой машины поспешил покинуть бронированный крематорий на гусеницах. Горелов «причесал» их из спаренного с пушкой «дегтяря». Огненные плети раскаленного свинца навсегда пригвоздили гитлеровских танкистов к земле.