Танцоры в конце времени

- Готово. Запрограммировано.

Ее голос продолжал:

- На ленч… ну, это будет по-разному. Но так как климат постоянно слишком теплый, основу пищи должны составлять различные салаты. Никаких помидоров, они вредны для внешности, я уточню позже. По воскресеньям - жареная говядина, баранина или свинина. Оленина время от времени, в сезон (хотя я знаю, она склонна горячить кровь), и дичь в подходящий момент. Бараньи котлеты. Вареные телячьи щечки и так далее. Я составлю вам список. И йоркширский пудинг с мясом и соусом из редьки. Баранина в пряном соусе свинина в яблочном соусе. Телятина с луком, хотя я предпочитаю определенные специи в отношении телятины, их я также включу в список. На обед…

- Миссис Амелия Ундервуд! - закричал в смятении Джерек Корнелиан. - У вас будет любая пища, какую вы пожелаете. Вы будете есть черепах и индюков, головы, сердца и ляжки, подливки и соусы, рыбу, дичь. Любые звери будут созданы и умрут, чтобы усладить ваш вкус! Клянусь, что вы больше никогда не будете завтракать мясом и виски. А сейчас, миссис Ундервуд, можно мне войти?

В ее голосе послышалась нотка удивления.

- Вы тюремщик, сэр. Полагаю, вы можете делать все, что угодно.

Музыка Чарльза Ивса стала громче, и Джерек шагнул вперед сквозь шелк, зацепившись ногой за материю и подпрыгнув не совсем в том стиле, какой требуется при ухаживании.

Она закрыла глаза и закричала:

- Ужас! Ужас!

- Вам не нравится музыка? Она из вашего времени.

- Это какофония.

- Ах, хорошо. - Джерек щелкнул пальцами, и музыка стихла. Он повернулся и поправил шелк на раме, затем с низким поклоном, конкурирующим с поклоном Лорда Джеггеда, представил ей себя во всей белизне.

Одетая в свой обычный костюм, хотя шляпа лежала на аккуратно прибранной кушетке, миссис Ундервуд стояла на фоне емкости с первоклассным виски, сложив руки на груди и поджав губы. Она действительно представляла собой самое красивое человеческое существо, какое приходилось видеть Джереку, если не считать его самого. Он не мог вообразить и создать ничего лучше. Маленькие пряди каштановых волос падали на лоб, оттеняя серо-зеленые глаза, блестящие и спокойные. Плечи расправлены, спина прямая, маленькие сапожки сдвинуты вместе.

- Ну, сэр? - сказала она. Голос был резким, даже холодным. - Я вижу, вы похитили меня. И хотя в вашем распоряжении мое тело, душу мою гарантирую, вы не получите.

Джерек почти не слышал, упиваясь ее красотой, потом машинально предложил связку шоколадок. Она отказалась.

- Наркотики, - сказала она, - по доброй воле не попадут мне в рот.

- Шоколад, - объяснил Джерек.

- Шоколад? - Она пригляделась более внимательно и, казалось, задумалась на мгновение, но затем ее лицо снова приняло решительное выражение. - Нет!

Наконец Джерек положил шоколад на кушетку и сел рядом со шляпкой. Он распылил чемодан, и его содержимое высыпалось на пол.

- А это что?

- Одежда, - ответил Джерек. - Для вас. Красивая.

Она поглядела вниз, пораженная обилием цветов и разнообразием материалов. Ткани мерцали. Их красоту нельзя было отрицать, и все цвета шли ей. Губы миссис Ундервуд раскрылись, щеки порозовели… А затем она отпихнула платья сапожком.

- Это неподходящая одежда для хорошо воспитанной леди, - заявила она. - Вы должны убрать ее.

Джерек был разочарован, почти обижен.

- Но?.. Убрать?

- Моя одежда вполне удовлетворительна. Мне только хотелось бы постирать ее, вот и все. В этой… в этой клетке я нигде не нашла принадлежностей для мытья.

- Вам не надоело, миссис Амелия Ундервуд, то, что вы носите?

- Нет. Я уже говорила относительно принадлежностей.

- Хорошо.

Он сделал движение кольцом. Одежда поднялась в воздух, изменила форму и цвет и подплыла к кушетке. Теперь рядом с шоколадом и шляпкой лежали в ряд шесть одинаковых костюмов, укомплектованных даже соломенными шляпами, - каждый в точности такой же, как и тот, что был на ней в данный момент.

- Благодарю вас. - Ее манеры стали чуточку менее холодными. - Это намного лучше. - Она нахмурилась. - Может быть, в конце концов вы и не такой…

Обрадованный, что сделал хоть что-то, заслужившее ее одобрение, Джерек решил объявить о своих чувствах. Он аккуратно встал на одно колено, приложил обе руки к сердцу и поднял глаза к небесам с видом обожания.

- Миссис Амелия Ундервуд!

Она испуганно отшатнулась и стукнулась спиной о емкость с виски. В емкости что-то хлюпнуло.

- Я Джерек Корнелиан, - продолжал он. - Я был рожден. Я люблю вас!

- О Боже!

- Я люблю вас больше, чем жизнь, достоинство или богов, - продолжал Джерек. - Я буду любить вас, пока коровы не вернутся домой, пока свиньи не перестанут летать. Я, Джерек Корнелиан…

- Мистер Корнелиан!

Казалось, она была ошеломлена его страстью. Но почему? В конце концов, в ее время все только и делали, что заявляли о своей любви к кому-либо. Дальнейшие его размышления были прерваны ее словами:

- Встаньте, сэр, пожалуйста. Я респектабельная женщина. Мне кажется, вы не понимаете, не учитываете мое положение в обществе. То есть, мистер Корнелиан, я замужем. Домашняя хозяйка из Бромли, в Кенте, около Лондона. У меня нет никаких других занятий, сэр.

- Домашняя хозяйка!