Иногда он просил своего менеджера отвезти тебя назад, или приятеля, или вызывал для тебя такси через хозяина клуба, они для него на все были готовы, ну на все. А тебе приходилось ждать тачку у заведения, так? Просто стоять у дверей и ждать. И все, кто там жил по соседству, могли на тебя полюбоваться, если им захочется. Ты вот это тоже представь.
Я там всего четыре раза побывал, он меня не запомнил и даже имени не спросил.
Я, по-моему, сказал ему — Дамиан или еще чего. Настоящее-то имя называть нельзя. Опять же, у меня девчонка была, которая ни хера об этом не знала. Хотя денежки мои ей нравились.
Как-то ночью я его по телику видел. Он там о танце распространялся, о каком-то дерьме в этом роде, не знаю, типа, губишь свой организм ради удовольствия чужих людей, такое примерно дерьмо. А я, по его мнению, какого хера делал, а? Исусе. Ради удовольствия чужих людей.
Он-то свое удовольствие получал, да? и еще раз получал, а после просто перекатывался на бок и дрых, а ты думал, мать твою, взять бы и обчистить эту гребаную квартиру, зацапать все его дурацкие гребаные картины с лордами, гончими, охотничьими рогами и прочим дерьмом и свалить отсюда на хер.
Так тебя через пять минут самого на улице зацапают.
Раз я выбрался из койки, а его экономка не спит, завтрак готовит, булочки там, фрукты, и все-то она на меня поглядывала через плечо.
Страхолюдина, мелкая лягушатница присматривает за мной, боится, что я сбегу с ихним серебром. Такая скорее голову в духовку сунет, чем станет со мной разговаривать.
Ну я и сидел тихо как мышь, пока она такси не вызвала.
На следующую ночь я снова в «Рокси» попал, так он прошел мимо меня и не взглянул. Пятьдесят из его семидесяти пяти я уже отдал за новую рубашку. Все на нее оборачивались, только не он. В его кабинку набился какой-то народ, весь из себя серьезный. А после он встал и прошел мимо меня. И даже слова не сказал. Сосало паскудное.
Он так и танцует в полную силу. Его гениальность в том, что он способен пробудить ребенка в каждом, кто просто наблюдает за ним. Он герой, танцующий вопреки ходу времени. Это человек, который будет танцевать так долго, как сможет, до конца, до последней капли крови.
Что? Этот мальчик еще таскает свои кости по городу?
Прежде всего, он домосед. Люди не различают в нем это, но так и есть. Приезжая в наше французское шато, он всегда просит дать ему стакан вина и немного тишины, чтобы он мог посидеть у огня и подумать. А в нашем особняке на углу Шестьдесят третьей и Мэдисон часами кряду, буквально часами сидит и вглядывается в произведения искусства! Его настоящая страсть — художники Средневековья. Об этом мало кто знает.
Лас Мерседес, Каракас
Май 1984