Танцуя во тьме (СИ)

В глазах резко потемнело и всё закружилось, но даже в этой круговерти я ещё долго видел его пылающие огнём глаза.

Танцуют в воздухе лепестки тании, несут верным благословение Айюмы... К сожалению некоторым нужно что-то более существенное для обретения покоя. Лучи Аллиана согревали теплом, небрежно рассыпая блики по драгоценным тканям в Золотой Гостиной. Но даже они были не в силах вернуть свет на чело Исмаэля. Протаптывая дорожку в антикварном ковре, Таурис мучительно подбирал слова, способные утешить мальчика. Великого труда стоило вообще выдернуть его на разговор, но глядя на осунувшееся лицо Тонга, Император понимал: будет непросто.

- Мэль, не сходи с ума. Я понимаю, ты его любил… но то, что ты буквально поселился у Озера, не вернёт Алиса. Мэль, три восхода прошло…

Исмаэль вежливо внимал Императору, но Таурис прекрасно видел, как на самом деле он отсюда далёк.

- Рау, Алис не умер.

Невыносимо было видеть Исмаэля в этом состоянии пустой надежды. Сухой, горячечный блеск его глаз отзывался внутри Тауриса тупой тянущей болью. Но твёрдо сжатые губы и окаменевший в знаменитом упрямстве подбородок риэ удерживали Императора от решительных мер. Пока удерживали.

- Мэль, я всё-таки настаиваю на медотсеке. Для начала. Эта история тебя здорово подкосила. А сейчас совсем не время. Я и так уже на день отложил Сбор Великих. Сам знаешь, после выхода из Дома Тонг ты, как бывший наследник Старшей ветви, должен в присутствии Родов озвучить свой новый статус. И ответить на предложения о покровительстве, если таковые появятся. А они появятся, Исмаэль, будь уверен. Ты – слишком лакомый кусок. Поэтому ты обязан быть на Собрании. И ты должен быть адекватным. Мэль, риэ… Ты потом оплачешь своего Наречённого. Я дам тебе время. Миссия на Танаэ уже заморожена, я отдал приказ, но сейчас, ты должен прийти в себя.

Тонг опять механически кивнул, и Император стиснул зубы, медленно выдыхая. В этой ситуации мордобой не выход. Хотя и очень хотелось. Может хоть это приведёт Исмаэля в чувство? Выдернет его из плотного потока тёмных мыслей?

- Мне сказали, ты ничего не ешь?..

Исмаэль всё так же пристально смотрел в окно, где в беззвучном танце кружились розовые лепестки.

- Риэ, чего ты добиваешься?!

Мэль взглянул на Императора и улыбнулся краем губ.

- Рау, ты не услышал меня. Алис жив. И я буду ждать у Озера до тех пор, пока Богиня не откроет мне пути для его возвращения. А пост делает внутренний слух более острым.

- Исмаэль…

- Рау. Он жив.

- Я был бы рад, если бы это было так. – Таурис тяжело опустился в соседнее кресло. Уверенность Исмаэля была заразительна, а Боги… ну чего в жизни только не бывает. С другой стороны, риэ уже не раз оправдывал звание Любимчика Айюмы. – И что убедило тебя в этом?

- То, что я сам ещё жив.

- Не понял? Ты хочешь сказать?..

- Да. Мы провели ритуал Наречения. В заброшенном Храме Айюмы, на Соросе.

- Вы были в заброшенном Храме? И остались живы?

Император во все глаза смотрел на своего риэ, как никогда понимая, за что тот получил ещё в Академии звание Любимчика Богини. Исмаэль кивнул и на мгновение прикрыл глаза.

- Это долгая история, рау, и когда-нибудь я обязательно расскажу её тебе. Но поверь, сама Айюма была там, когда мы обменивались клятвами. Ты же знаешь, Алис носил тогда блокиратор. А с ним живут очень недолго. Поэтому при обряде я связал циклы наших жизней вместе.

Понимание ситуации приливной волной хлынуло на Императора. Он медленно кивнул, соглашаясь.

- И поскольку ты всё ещё жив…

- И поскольку я жив, значит и Алис жив тоже. Вопрос только где он и как его из этого «где» достать.

Идея была очень интересна, более того – жизнеспособна, но следовало обдумать её со всех сторон.

- И всё-таки этому можно найти другое объяснение. Ритуал мог быть не инициирован.

Вновь краткая ухмылка пробила на мгновение закаменевшую маску Тонга.

- У меня на правом плече лийяры.

- Лийяры?

- Не такие полные, как при проведении брачной церемонии Единого Пути, но вполне узнаваемые.

Императору невероятно хотелось попросить глянуть на эти самые лийяры, и сравнить их со своими, ведь каждый рисунок уникален, но это было бы крайне невежливо. Он-то и сейчас не стремился их лишний раз демонстрировать, а в первые годы по обретении своей Держащей и вовсе относился к ним очень ревностно. А уж того, кто попросил бы показать лийяры Императрицы Майири и вовсе ждал суровый ответ. Императоры не связывали жизни Храмовыми браками, ибо они принадлежат стране, но не женщине. Однако, Держащая – это нечто большее, чем женщина, большее, чем даже храмовая жена. И если для Исмаэля Алис дорог так же, как Майири для него самого, то кто он такой чтобы уговаривать его не волноваться? Случись подобное с ним, он, Таурис, тоже бы поселился у Озера, держа строгий пост в надежде на милость Богини.

- А у Алиса?

- Это же была моя просьба при Наречении. У него их нет. Пока нет.

- Не страшно, после брачной церемонии он ими тоже обзаведётся.

- Очень на это надеюсь.