Танцуйте свою жизнь. Психологические эссе о том, как вернуть себе себя

Самые притягательные и при этом самые невзыскательные к другим люди – это создатели своих тонких миров, в которых дождь имеет цвет, нежность – аромат, облака умеют разговаривать, а внутреннее одиночество – благостное пространство, в котором нет трагического вопля о том, почему я один и почему меня никто не любит.

А моя профессиональная память выдает статистику, по которой выходит, что наиболее подвержены неврозам и прочим непростым состояниям психики люди, в ничтожно низком градусе воспринимающие свою цельность вне кого-то, на кого они привычно переносят свои страхи, ожидания, надежды.

Научиться быть с собой – на мой взгляд, самое важное человеческое искусство. Не для того, чтобы обрести судьбу отшельника – хотя и она не так плоха, как многим кажется. А для того, чтобы не иметь тех ожиданий, о которые миллионы людей ежедневно разбивают себя, пытаясь получить от других то, чего в себе даже не поискали.

Как-то я написала про надежность, и отчего-то некоторые решили, будто бы это черта зависимых и неуверенных в себе людей. Нет. Зависимые и неуверенные в себе люди покупают любовь или обменивают ее на свои жертвы, потому что больше им предложить нечего. И это не имеет ничего общего с надежностью.

Последнее – черта зрелых, независимых и уверенных в себе настолько, чтобы приходить в отношения не пустыми. Другой вопрос, что их может угораздить прийти к тем, от кого лучше бежать как можно скорее. Но тут, как говорится, гарантий нет ни у кого…

Поэтому, научившись быть с собой, мы можем строить отношения не по принципу компенсации своих пустот, а в полноценном варианте взаимообмена.

Жизнь стабильно не устраивает тех, кто слишком многого от нее ждет и слишком редко смотрит вглубь себя, отказываясь понять, что на самом деле способен на гораздо большее. На создание только своего мира – точно.

Он глубже.

В самом сердце тебя.

* * *

Наспех найденные люди. Незаметные жертвы нашей непролитой по другим боли. Мы не лечимся ими даже. Не прикладываем бальзамом к рваным ранам своих саднящих разлук. Не отогреваемся на сквозящем морозе непрошеного одиночества. Мы прикрываем ими свою кажущуюся стыдной беззащитность. Мы прописываем для них роли, в которых настойчиво навязываем свою игру. И сами играем на высочайшем градусе своего отчаяния, все еще желая достучаться до спин тех, кто не имеет желания обернуться.

Мы меньше всего озабочены тем, что они чувствуют, потому что и сами мало что чувствуем, кроме адской крепости коктейля из ненависти, мести, поруганной любви, обрушившейся уверенности, досадного бессилия.

Наспех найденные люди. Их мгновенное появление на опустевшем внезапно месте не показатель нашей небывалой востребованности и расторопности в поисках новой любви, а всего лишь агония несмирения, пытающаяся доказать что-то, сохранить лицо, устоять.

Это не догадки. Психика не умеет переключать автоматом кнопки одной любви на другую. На преодоление травмы брошенности, измены с уходом, предательства ей необходимо время. Не менее года-двух. И это если реабилитация пойдет хорошо.

Скоростные переходы – или иллюзия, в которой мы сами себя убеждаем, что справились, или тщательно спланированная и просчитанная инсценировка для тех, кто снаружи, а не внутри. Особенно если она сопровождается тщательной демонстрацией красивых метаморфоз, ежедневными фотоотчетами в соцсетях, трансляцией своего «невиданного счастья» общим знакомым.

У нас нет еще ресурсов на новую любовь, но уже есть неутомимая одержимость или вернуть, используя все средства, начиная с банальной попытки вызвать ревность, или, в случае неудачи, тщеславно доказать, что страдания не случилось.

Все это самообман. А наспех найденные люди – его вторичные пострадавшие, которым выпало несчастье поверить в то, что мы готовы к новым отношениям. Но мы не готовы, даже если так кажется. Мы на нуле полноценной отдачи. Мы на пока остром недоверии. Мы на плохом отношении к самим себе. Потому что если были бы на хорошем, то не стыдились бы своей боли, не страшились одиночества, не имели потребности доказывать что-то тем, кто ушел нечестно. Не остановившись, не попытавшись услышать, сделать что-то вместе, войти в диалог.

Наспех найденные люди. Нелепый живой клин, которым так же нелепо мы пытаемся вышибить еще живые чувства. Мы не злодеи, но мы используем других. Тех, с кем, быть может, все могло бы получиться, но не сейчас – не на пике пораненности.

Никому я не желаю стать для кого бы то ни было наспех найденными людьми. И никому не желаю верить в то, что отчаянные поиски хоть кого-то лечат боль разлуки.

Ее лечит храбрость оказаться лицом к лицу с самими собой, разумная гордость и зрелая ответственность за собственную жизнь, в которой случайные люди совсем ни к чему, не говоря уже о предателях. Все будет. Но не сразу.

* * *

Он жил с женщиной, которая ушла. За ней не закрылась дверь. Женщина просыпалась рядом с ним, не вырывалась из его привычно ищущих ее нежного тела рук, собирала в школу дочь, кормила кошку, варила суп, ходила босиком по квартире.