Танцующая для дракона. Небо на двоих

Изначально я вообще не собиралась ставить ее в известность, но этот чудо-человек, читай врач, сказал, что сегодня (то есть после анафилактического шока) мне никто ничего делать не будет. К тому же спонтанные решения по такому вопросу – это фу. Нет, медицинская этика не позволяла ему так выразиться, он сказал, что они не делают прерывание день в день и что мне нужно время разобраться в себе и пообщаться с психологом. После чего я чуть не посоветовала пообщаться с психологом ему самому.

Джамира сказала примерно то же самое, а если быть точной: «Вернемся к этому вопросу после возвращения из Лархарры», – и после этого весь оставшийся день делала вид, что меня не существует. Что было достаточно сложно, потому что я – исполнительница главной роли. Тем не менее ей это каким-то загадочным образом удавалось, не считая рабочих моментов, и даже во время последних она смотрела не на меня, а за мое плечо. Как если бы там было что-то очень интересное.

Уже постфактум я подумала о том, что надо было сказать, что у меня болит зуб, и не париться, но это на будущее. Завтра мы уезжали в Лархарру на съемки ответственного пласта сцен, возвращались через две недели. Нет, срок мне такое позволял и даже не такое, но…

Но!

Я не хотела к нему привыкать.

Не хотела привыкать к тому, что внутри меня кто-то живой и что этот кто-то – результат нашей с Гроу зажигательной… не представляю, какой ночи. Заодно мне хотелось кастрировать Гроу тупыми ножницами или заставить забеременеть его самого, а для полноты картины еще и запихнуть ему его «будем воспитывать» в самое туда.

Ненавижу!

Как я его ненавижу, знал бы кто!

– Танни, эй?

Голос Имери вернул в реальность. Подруга очень философски восприняла мою беременность, и это, к слову сказать, злило. Потому что раньше она всегда была на моей стороне, а сейчас с какой-то радости решила, что она мой психолог и с удовольствием будет говорить мне умные вещи.

– Танни?

– Если будешь продолжать в том же духе, я пошла, – хмыкнула я.

– Ну… я сказала то, что думаю.

– Разумеется. Ты же ведь не думала, что для того, чтобы выносить это чудо, мне как минимум нужен огонь его папочки. А его папочка решил, что женится на другой, потому что ему надо мир спасать.

Чтоб он сдох!

– Слушай, Танни. Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь…

– Понимаешь? Ни чешуйки ты не понимаешь, Им! Я просто хочу жить дальше без воспоминаний о том, как об меня в очередной раз вытерли ноги – на этот раз, чтобы благородно меня спасти. Знаешь, куда я могу посоветовать засунуть ему свое благородство? Знаешь?!

– Не знаю. – Имери поправила выбившуюся из хвостика прядку. – Но я знаю тебя и могу представить. А теперь давай ты меня послушаешь, и, ради всех драконов, Танни, отвали от перил!

Она рявкнула так, что я, уже потянувшаяся было опять к перилам, дернулась.

– Ты чего орешь?!

– Ничего! – огрызнулась Имери. – У меня голова кружится, когда ты там ходишь, и вот честно – если тебя сейчас кто-нибудь «случайно» сфоткает, а потом выложит в сеть… Как думаешь, Ленарда тебе захотят отдавать?

Я вышла с балкона, позволив дверям сомкнуться за спиной. Стоило мне оказаться в гостиной, как Бэрри подорвалась и умчалась на кухню, а после притащила мне сухую корминку и выплюнула под ноги: вот вроде как бери, человечишка.

Да, видно, дела у меня совсем того, если даже виари подкармливает.

– Что там? – поинтересовалась Имери, когда я наклонилась, чтобы подтолкнуть корм обратно к Бэрри.

Та немедленно ткнула в него носом, подвезла ко мне по полу (весь обслюнявленный) и заглянула в глаза с выражением: «Это же тебе. Ты чего такая тупая?!»

– Меня пытаются накормить.

– Кто? – Имери чуть из кресла не выпрыгнула, пытаясь заглянуть мне за плечо.

– Бэрри.

– Твоя блохастая?

– Она не блохастая, – буркнула я, подняла корминку и сунула ее в карман шортиков. – Не называй ее так. Ее Гроу так называл.

– Не вопрос. Будет пучеглазая. Так вот, кстати, о Гроу… ты не хочешь ему об этом сказать?

– ЧТО?! – Мой вопль, наверное, услышали в соседних квартирах, даже несмотря на отличную звукоизоляцию.

Бэрри замерла на месте, Имери поморщилась.

– Единственное, что я могу и хочу ему сказать…

– Ладно-ладно, я поняла, не кипятись. – Подруга вскинула руку. – Но все-таки, если хочешь знать мое мнение, он имеет на это право.

– Имела я его право, – сказала я. – И его самого. Пылесосом.

– Опасная ты женщина, Танни Ладэ, – вздохнула Имери. – Дай ему шанс.

– Я тебя…

– Ребенку.

Нет.

Нет.

Нет.

Никакого ребенка не будет. Я даже в мыслях не называла его ребенком, я вообще старалась о нем не думать – именно по той самой причине.

– Я не прошу тебя отказаться от того, что ты задумала. – Имери посмотрела мне в глаза. Точнее, посмотрела она в зрачок видеокамеры, но получилось именно так, что мне в глаза. – Просто съезди в Лархарру. Две недели – это не так уж много, и если ты не изменишь своего мнения…

– Не изменю.

– Так вот, Танни, если ты не изменишь своего мнения, я приеду к тебе в любой день, когда ты попросишь. Я пойду с тобой, и я буду держать тебя за руку. И я набью морду любому, кто скажет, что ты не права. Я с тобой. Понимаешь? Что бы ты ни решила.