Танцующая с лошадьми

Сара успокоилась. Ждала с терпением охотника, со стратегическим расчетом Ксенофонта. Готовая к броску, пряталась за припаркованными машинами и огромными грубыми колоннами, на которых держалась эстакада. Она была в нескольких шагах от Бо, могла видеть пот на его шее, мокрую от дождя шкуру, могла сосчитать, сколько ремней его привязывали к маленькой двуколке. «Не зови меня», – предупредила она его. Мужчины спорили, сгрудившись у серой кобылы. Саль с апломбом утверждал, что он победил, поскольку Бо принадлежит ему. Другой мужчина это оспаривал. Два или три раза лошадь Саля сбивалась с рыси. Ее следует дисквалифицировать. Раздался ропот недовольства. И равный ему по силе возглас одобрения.

– Надо убираться! – крикнул кто-то с ирландским акцентом. – По домам. Полицейские скоро нагрянут.

Сара проскользнула поближе к Бо. Он склонил голову, пытаясь определить, кто к нему приблизился. Ему мешала упряжь и шоры.

– Ш-ш-ш! – Она погладила ходивший ходуном бок.

Его уши дернулись – он ее узнал. Она взглянула на мужчин и стала отстегивать оглобли, умело справляясь с пряжками.

Вдруг голоса затихли, и она спряталась за колонной. Сердце бешено заколотилось. Потом спор продолжился на повышенных тонах. Сара выглянула: делили деньги, бранились, били друг друга по ладоням. Ее время пришло. Пока они заняты деньгами, ничто не сможет их отвлечь.

У нее в запасе было несколько секунд. Пальцы дрожали, когда она расстегивала ремни, адреналин оглушал, она почти не слышала шум транспорта наверху. Я освобожу тебя, Бо. Три ремня, два ремня. Один, последний, бормотала она себе под нос. Давай же!

Она расстегивала последний ремень, пальцы скользили на мокрой коже. И в этот момент услышала то, чего боялась больше всего.

– Эй! Ты, там!

К ней приближался крупный мужчина с шеей шире головы. Он источал угрозу.

– Эй, ты что там делаешь?

Бо отпрыгнул в сторону. Ему передалась ее тревога. Она зашикала на него.

– Давай же! – прошептала она, расстегивая последнюю пряжку.

Мужчины оглянулись, заметили рядом чужую девочку и поняли: что-то не так. Сара увидела растерянность на лице Джона и удивление Саля. Он все понял. Давай же!

Мужчина побежал. Последняя пряжка не поддавалась. Сара боролась с ней, тяжело, отрывисто дыша. Когда ему оставалось несколько метров, оглобли двуколки со стуком упали. Бо был освобожден. Ухватив его за гриву, Сара вырвала веревку из удил и вскочила верхом. Страх помог.

– Вперед! – крикнула она, сжав ногами его бока.

И огромный конь бросился вперед по боковой дороге, будто только того и ждал. Его мышцы напряглись с такой силой, что ей пришлось вцепиться в его гриву, чтобы не свалиться.

Начался хаос. Она слышала крики, шум заводящихся двигателей. Она припала к шее коня, голос срывался от страха.

– Вперед! – повторила она, неловко орудуя правым поводом, слишком длинным, который путался у него между ног.

Она направила его к подъездной дороге, ведущей на эстакаду. Два-три прыжка, и они уже были наверху. Перемахнули через две полосы шоссе, сопровождаемые визгом тормозом и гудками клаксонов.

Они неслись галопом по эстакаде, высоко над городом, лавируя между машинами, не обращая внимания на водителей, которые выкручивали руль, пытаясь избежать столкновения. Она видела только болота впереди. Слышала только шум крови в ушах. Знала только, что за ней погоня. Она знала, куда едет, ибо не раз репетировала в уме бессонной ночью, повторяя шаг за шагом путь к свободе. Теперь она была близка. Сара уже видела впереди съезд налево. До него оставалось несколько сот метров. Там скопились машины. Она будет недосягаема, едва доберется до съезда и свернет в сторону промышленной зоны.

Маленькая синяя малолитражка резко выехала на обочину. Ее водитель слишком поздно принял решение перестроиться в другой ряд и не видел лошадь, галопом догоняющую его. Сара тяжело дышала, пытаясь контролировать скорость Бо. Машина на обочине и заторы на обеих полосах заблокировали их. Сара взглянула на другую сторону шоссе. Если перепрыгнуть через ограждение, столкновение с идущим навстречу транспортом будет неминуемым. Выхода не осталось. Она оглянулась и увидела красный внедорожник Саля. Он жал на клаксон, пробивая путь между машинами. Если она останется на эстакаде, он ее поймает. Она сглотнула, чувствуя металлический привкус страха.

Глянула на приближающуюся машину, знаком заставляя водителя уступить дорогу. Выбор у нее был невелик. Прости меня, Папá, сказала она про себя и, вцепившись в гриву Бо, направила его прямо на капот.