Читаем Танцующая танец цветущей черешни полностью

Сидеть в купе и слушать подружек-щебетушек больше не хотелось. Но куда пойдешь в поезде? Хотя, можно пойти поискать вагон-ресторан.

Амелия положила в свою сумочку ручку и дневник. И вдруг вспомнила, что достала его из бокового кармана своего чемодана. Как он там оказался?

Наверное, она машинально сунула его туда, когда собирала вещи. Дома ее дневник давно пылился заброшенный на полке в шкафу. А в день отъезда он попался ей на глаза, и совершенно случайно отправился в чемодан вслед за бульварным романом, купленным накануне.

Амелия тогда удивлялась сама себе, когда стояла перед продавщицей книжного магазина и неуверенно перекладывала из одной руки в другую эту маленькую книжицу в глянцевой обложке оранжевого цвета. Наверное это ее цвет привлек ее внимание — цвет спелого апельсина…

Амелия никогда не читала подобных книг. Они казались ей слишком легкомысленными, предназначенными только лишь для того, чтобы занять время, отвлечься от самой себя, подергать за струны свои эмоции. Но она все же купила ее. А потом сама себе удивлялась: зачем?

Может так она хотела скоротать время в дороге. Занять свой ум, чтобы не думать о своих неудавшихся отношениях. Или о том, как бы ей хотелось путешествовать вместе с ним. И неважно куда. Хоть на северный полюс, хоть в глухую забытую Богом и людьми деревушку. Главное, чтобы рядом был он, ее мужчина, ее возлюбленный…

Вспомнился тот день, когда она впервые сказала ему о своей любви.

«Я люблю тебя!» — сказала она и покраснела. Она все еще не потеряла эту свою детскую способность смущаться и краснеть. А он…

Он взял мое лицо в свои большие руки, и посмотрел мне в глаза.

— Ты моя Звездочка, ты сияешь на небосводе моей жизни так ярко, что я вижу и чувствую тебя даже тогда, когда ты далеко от меня. И чтобы ни было с нами дальше, я хочу, чтобы ты знала, ты всегда будешь моей Звездочкой.

Он прервал свои слова долгим и нежным поцелуем, словно боялся сказать слишком много, или слишком мало.

А она… Она растаяла в его поцелуе.

Вслед за улетающими облаками

Оставив свои воспоминания витать в воздухе купе, она вышла в коридор. Первый раз у нее была такая короткая прогулка — прогулка в 5 вагонов. Ровно столько ей надо было пройти до вагона ресторана…

Я шла по тихим коридорам, мимо закрытых дверей купе и в какой-то момент подумала о том, что все эти люди в поезде едут вместе со мной. Сейчас и здесь нам по пути, но у каждого свой собственный путь, своя судьба, своя история, свои надежды и ожидания. И только какой-то ограниченный движением и пространством поезда момент времени мы едем все вместе, мы все вместе находимся «здесь и сейчас».

Как-то слишком это похоже на наше движение по линии жизни.

Мы куда-то идем, неся за собой свои переживания, мечты и мысли. Кто-то идет рядом с нами, но у каждого своя ноша, свой путь, свои планы. Нет, о планах я подумаю потом, а то собьюсь…

Наверное, так же и с нашими возлюбленными. Мы встречаемся с ними на каком-то отрезке нашего пути. Они не стоят и не ждут где-то там, когда мы появимся на горизонте. Они так же как и мы куда-то идут, что-то ищут, что-то хотят, чего-то боятся, чего-то добиваются, о чем-то мечтают…

Мы идем каждый своей дорогой, но в какой-то точке пространства мы встречаемся и начинаем идти вместе.

Хотя, вместе ли?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза / Проза
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза
Ход королевы
Ход королевы

Бет Хармон – тихая, угрюмая и, на первый взгляд, ничем не примечательная восьмилетняя девочка, которую отправляют в приют после гибели матери. Она лишена любви и эмоциональной поддержки. Ее круг общения – еще одна сирота и сторож, который учит Бет играть в шахматы, которые постепенно становятся для нее смыслом жизни. По мере взросления юный гений начинает злоупотреблять транквилизаторами и алкоголем, сбегая тем самым от реальности. Лишь во время игры в шахматы ее мысли проясняются, и она может возвращать себе контроль. Уже в шестнадцать лет Бет становится участником Открытого чемпионата США по шахматам. Но параллельно ее стремлению отточить свои навыки на профессиональном уровне, ставки возрастают, ее изоляция обретает пугающий масштаб, а желание сбежать от реальности становится соблазнительнее. И наступает момент, когда ей предстоит сразиться с лучшим игроком мира. Сможет ли она победить или станет жертвой своих пристрастий, как это уже случалось в прошлом?

Уолтер Стоун Тевис

Современная русская и зарубежная проза