Танцы на быках

Грум с удовольствием захлопнул двери прямо перед вытянувшимся личиком девицы. Устраиваясь возле порога и ожидая, когда позволено будет удалиться или остаться охранять покой господина, Чириако размышлял, насколько было бы проще и лучше, если бы благородные господа были также благородны и в семейной жизни. Взять, к примеру, герцогиню. Что еще надо мужчине? Конечно, она не так  мясиста, как Адончия, но толстые женщины - услада для крестьян. А женщина благородная должна быть соткана из воздуха и лепестков розы. Последним сравнением грум позволил себе погордиться. Он был не слишком-то учен, но постоянно сопровождая гринголо Освальдо слышал много утонченных выражений. Это нравилось ему особенно. Да! Из воздуха и лепестков розы! И зачем было наносить такому нежному существу такое не нежное оскорбление? Адончия сама по себе неплоха, и с остальными держит себя в строгости, но разве ее можно сравнить с герцогиней?

Когда слуги удалились, герцог пригладил волосы, глядя в зеркало, и спросил, натягивая свежую рубашку:

- Адончия ушла?

- Мне позвать? - грум с готовностью вскочил. Соображения - соображениями, а воля господина всегда превыше благоразумия и справедливости.

- Нет, не зови. Выгляни в коридор, нет ли там кого?

Чириако мигом понял, к чему это идет и выглянул в коридор с удвоенным старанием.

- Пусто, гринголо! - возвестил он. - Дать вам плащ?

- Не надо плаща. Постой у лестницы и не пускай никого.

- Будет сделано, - грум поклонился и зарысил к указанному месту, чтобы заворачивать всех любопытных и захожих, если такие появятся посреди ночи возле господских покоев.

Сам же Освальд выскользнул в коридор и стараясь ступать потише подошел к комнате герцогини и прислушался. Изнутри не доносилось ни звука. Он знал, что с недавних пор герцогиня отказалась от услуг служанок и предпочитала ночевать одна, обходясь без компаньонки. Раньше это казалось ему страным, но сейчас - необыкновенно разумным.

Он постучал трижды, ожидая заветного щелчка замка. Потом постучал громче и еще громче, решив, что супруга уснула. Наконец по ту сторону двери послышались легкие шаги.

- Кто здесь?

- Миледи, откройте, - сказал лорд Освальд, в нетерпенье нажимая на дверную ручку. - Это ваш супруг.

- Что-то случилось?

Грум на лестнице закашлялся. То ли предупреждал, что кто-то идет, то ли решил прочистить горло.

- Зачем вы здесь, милорд? - спросила жена, но открывать не спешила.

- Впустите меня, а там решим, зачем я здесь.

- Но я уже разделась, милорд.

- Тем лучше, - он поскреб ногтями косяк, приникая к щели, чтобы голос не так громко раздавался под сводами Каса Помо.

- Нет, милорд.

- Нет?

- Я привыкла спать одна, - заявила она без капли жалости. - А у вашей милости есть Адончия.

- Но мне не нужна Адончия! - возмутился герцог. - Мне нужны вы!

- Придется потерпеть до Ла-Коруньи. Ведь таково было ваше желание.

- Тогда я был не в себе, - покаялся герцог. - Откройте.

- Нет. Ваша милость прекрасно скоротает время с Адончией. А у меня болит голова, не беспокойте меня.

- Я могу принести вам лавровые капли...

- Благодарю, у меня есть.

- Сыграю вам на лютне, чтобы вы крепче уснули...

- О, не утруждайте себя. Я уже засыпаю, лютня мне только помешает.

- Не будьте так жестоки! - возмутился лорд Освальд.

- И не смею, мой дорогой супруг. Все, что я делаю - только лишь для вашего блага, - в ее голосе чувствовалась непритворная забота. - Спокойных снов, милорд.

Отвергнутый муж еще какое-то время тщетно взывал к супруге, но она хранила молчание, и лорд Освальд поспешил скрыться в своей комнате, чтобы не выставить себя на посмешище перед слугами, которые будто бы невзначай решили наведаться в эту часть дома.

- Она не открыла мне! - доверился он груму, который вошел следом за господином.

- Ах, негодяйка, - вздохнул грум.

- Не смей говорить подобными выражениями о моей жене! - вскипел лорд Освальд.

- Прошу прощения, я не так выразился.

- Но она не открыла! - не мог успокоиться герцог.

- У нее болит голова...

- Я уверен, это всего лишь отговорки!

- Позвать Адончию?

- Видеть не хочу эту жабу! Она надоела мне еще в дороге.

- Тогда вам лучше лечь спать, милорд.

- Я сам виноват.

- Все верно...

- Она сказала, мне придется ждать до Ла-Коруньи!

- Ах, не... коварная.

- Но это пять дней пути!

- Если поторопимся, доберемся за четыре.

- Поди вон, - махнул на грума рукой лорд Освальд. - Твоя тупость утомляет.

- Как прикажете, - грум подождал, пока герцог устроился на пуховых перинах, яростно взбив подушку кулаком, после чего прикрыл ставни и удалился.

В соседней комнате Бранвен обессилено опустилась в кресло, глядя на Эфриэла сияющими глазами.

- Я все сделала правильно? - спросила она голосом маленькой девочки.

- Более чем. Ты быстро учишься, маленькая леди.

Бранвен была слишком взбудоражена тем, что произошло, и не заметила его недовольства. Хотя, с чего бы ему быть недовольным? Все складывается, как нельзя лучше.

- У меня получилось! - она до сих пор не могла поверить успеху. - У меня получилось! Он сказал, что ему не нужна Адончия!