Танцы на цепях 2. Уголь и Соль

Над головой раздалось недовольное шипение, и чьи-то шаги у самого уха. Уголька аккуратно перевернули и коснулись щеки. Она едва разлепила глаза, но силуэт расплылся. Даже лицо не удалось рассмотреть.

– Не трогай, – сиплый шепот Сольвэ прозвучал где-то в стороне.

– Расслабься, иномирец. Потом мне спасибо скажешь.

Голос определенно был женским. Но задуматься об этом Уголек не успела.

Интерлюдия I

Впервые Ш’янт пришел в мои сны через месяц после побега из башни.

И стал частым гостем после этого. Точно знал, что я жду и засыпаю с предвкушением и опаской: а вдруг не явится сегодня?

В первый же раз Ш’янт в сон прокрался. Неуверенно и робко, будто прощупывал меня, хотел посмотреть, что его ждет. Подступал так и эдак, высматривал и запоминал.

Так вор входит в чужой дом.

Может, он тайно надеялся? Вдруг на таком расстоянии связь истлеет, и однажды я проснусь свободной? От подобных выводов меня бросало в гневную дрожь, ведь я могла совершенно точно сказать, что не хотела свободы. Я не хотела ее еще тогда, в Беренганд, хотя была слишком напугана и разбита, чтобы это признать.

Я стыдилась тяги к незнакомцу, стыдилась родившегося влечения, а шуточки Ш’янта только подливали масла в огонь. Мы знали друг друга несколько дней, а я готова была провести с ним вечность. Но поняла это куда позже.

Артумиранс не пыталась меня остановить, когда дни и ночи я просиживала над картами. Когда работала без еды и сна, чтобы собрать воедино все фрагменты разрозненного рецепта, позволявшего открыть врата в нужный мир. Чего только стоило этот рецепт найти!

Но однажды и у нее назрел серьезный разговор.

Провидица зашла в комнату без стука. Знала, что прятать мне нечего. Села на край кровати, пристально наблюдала, как заполняю дневник. Я старалась не пропускать ни дня. Мир быстро менялся. Куда быстрее, чем бежали строчки чернил по бумаге. Я не хотела забыть.

Была обязана все помнить.

– Я никогда не встречала таких упрямых людей, – сказала Артумиранс. Она улыбалась – я чувствовала это по интонации.

– Это укор? Или похвала?

– А ты как думаешь?

Я ненавидела эту игру в вопросы, и Артумиранс об этом знала. Но не упускала возможности не отвечать, а вытягивать ответы.

– Ш’янт бы меня точно не похвалил.

По комнате разлился тихий смех.

– Милая, он оставил свой мир. Пришел к людям без малейшего шанса на победу, бросился в лапы Первородной, готовый перегрызть ей горло или быть убитым. Не из-за власти или силы, а из-за мести за одну единственную женщину. Он настолько упрям, что даже умереть толком не мог, а так и завис между реальностями, пока я не собрала его дух здесь, в этой самой комнате. В плане упрямства он еще даст тебе сто очков форы. Но я хотела поговорить не об этом.

Артумиранс встала и подошла к столу. Я почувствовала, как тонкие пальцы сжимают плечи. Провидица поглаживала кожу, не прикрытую ничем, кроме двух тонких бретелек белой простой майки. Успокаивала меня незатейливой лаской.

– Прошло достаточно времени. Первое потрясение отступило. И мне нужно знать, что ты настроена серьезно.

– Не поздновато ли отступать? – хмыкнула я.

– Я хочу сказать, что одного упрямства недостаточно. Если работать на нем одном, то цель скоро станет неподъемным грузом, и ты захочешь его сбросить. Люди не железные. Им нужно что-то большее.

Я поджала губы, и Артумиранс заметила этот жест в зеркале, висевшем над столом.

– Сейчас самое время поладить с собой, детка.

– Я сожалею, – ответила тихо, а провидица нахмурилась, – сожалею, что не была сильнее. Сожалею, что не заставила его взять меня с собой, что не рядом сейчас. Видит Пожинающий, Ш’янту пригодился бы лишний клинок. Сожалею, что не сказала всего, что хотелось. Мне было стыдно, Артумиранс. Я своей тяги стыдилась. Не знала его – у нас было так мало времени. Я думала лишь о том, что со мной будет, упрекала его за то, что забрал силой имя. Упрекала заслуженно, но… – я обернулась и поймала ее взгляд, – знаешь, в чем ирония? Ш’янт единственный, кому было дело. Он видел во мне живого человека. Не сразу, конечно, но увидел потом! И не относился, как к кукле или сосуду для чужой души. Проклятье, он ведь мог меня бросить, понимаешь? Отдать имя и махнуть рукой! Сбежать, куда глаза глядят, но не сделал этого. Влез между мной и Первородной. Граци со мной не согласится, но я считаю, что Ш’янт этому миру ничего не должен.

– И что же сейчас? – осторожно спросила Артумиранс.

– Я знаю, что он ждет. Я знаю. Все это не случайно. Все, что произошло с нами – не ошибка. Он мой, – я позволила себе улыбнуться, – и я приду, чтобы сказать все прямо, слышишь? Я не боюсь. Мне не стыдно больше. Но ты ведь и так это знаешь, да? Книга никогда не врет.

Провидица сжала мое плечо, пробежала пальцами по затылку.

– Книга книгой, а я должна услышать это от тебя. Чтобы в самый ответственный момент ты не сошла с выбранной тропы, обрекая меня и Граци на смерть.

Я похлопала ее по руке и вернулась к дневнику. Мне предстояло еще многое записать.