Танцы на цепях (СИ)

Хотелось закричать, чтобы он оставил книгу в покое, чтобы убрал грязные лапы от труда ее жизни. Наблюдать за девичьими руками, перебиравшими страницы, было так же омерзительно, как и знать, что Ш’янт провел здесь не один день. Он ходил по ее кабинету, жил в нем, прикасался к ее вещам, дышал этим воздухом, прокляни его Пожинающий!

Поднявшись на ноги, иномирец шагнул к двери и остановился, когда между ним и Клаудией осталось всего несколько дюймов чар. Видит богиня, только они удерживали ее от удара мечом. Глупый и бессмысленный порыв, но как было бы приятно.

– Держи себя в руках. Только девчонку зря загубишь.

– Ты останешься в особняке, – сказала она и щелкнула пальцами.

Золотистые печати, мерцавшие на стенах, дрогнули, сорвались со своих мест и врезались в хрупкое тело, пригибая его к земле. Точно живые, они опутывали девчонку прочным коконом. Острые концы-иглы впивались в кожу, вырывая из горла пленницы сдавленный стон.

Вокруг несчастной заклубился мрак. Он был почти осязаем, казалось, что его можно резать ножом. Тьма постепенно наливалась алыми отблесками, обретала форму. Тело девушки так и осталось лежать на полу, а вот тень отступила в сторону, все еще связанная золотыми охранными знаками. Клаудия тяжело сглотнула, когда в нос ударил запах жимолости.

Тень не оформилась полностью. Перед Клаудией застыл лишь зыбкий образ, менявшийся, как поверхность воды в ветреный день. На мгновение проступили хищные черты, нос с едва заметной горбинкой, растянутые в презрительной ухмылке тонкие губы, угольная грива волос, острые мощные клыки, как у дикого зверя.

Он этим и был. Диким зверем, готовым впиться в беззащитное горло.

Из ступора ее вывел голос Базель. Женщина топталась в стороне, не решаясь подойти ближе. Комкая в руках край передника, она переводила полный ужаса и смятения взгляд с пленника на Клаудию.

– Уведи его в черную комнату! – Базель вздрогнула и кашлянула, пытаясь проглотить застрявший в горле комок, – и оставь там охрану. Ты понимаешь, о чем я? Никто не должен туда заходить. Ясно?!

Последнее слово Клаудия выкрикнула. Голос сорвался на визг.

Как ни странно, но Ш’янт не думал сопротивляться. Покинул кабинет и даже позволил себе подмигнуть ей, чем вызвал новый приступ нервной дрожи. В ухмылке иномирца было настоящее ликование. Самое время насторожиться, но Клаудия была слишком обеспокоена судьбой дневника и сведений, что в нем хранились.

Что он успел узнать? Смог ли поделиться с кем-то своими открытиями?

Чушь какая! Он был заперт в комнате. Куда интереснее, откуда он взялся. Давно ли в столице? Неужели еще с тех пор…? В иномирском квартале? Все это время?! Впрочем, ничего удивительного. Кто-то, наверняка, помогал своему королю. И когда я узнаю, кто это был…

Взяв со стола пустой бокал, Клаудия сжала руку. По тонким стенкам расползлись сетки трещин.

***

Она ничего не знает!

В глубине души Ш’янт ликовал. Перечитав записи Клаудии, он понял, что женщина была предельно избирательна в своем отвратительном переводе. Ее интересовало только пробуждение Первой королевы. Остальное было безжалостно отброшено прочь. Все, что было действительно важным, осталось где-то за бортом корабля.

То, чем для него могла стать дэр-ла, так же ускользнуло от ее внимания. Он очень надеялся, что ускользнуло. Значит, был шанс, что девчонку не стали бы прятать и опутывать сетью защитных знаков, а уж он-то нашел бы способ позвать ее.

Она ничего не знает!

Мысль колотилась в голове и почти заслонила собой все, что происходило вокруг. Но через секунду Ш’янт почувствовал на себе пристальный взгляд. Провожатая старалась вообще не смотреть на пленника, а вот кто-то еще с интересом изучал его затылок. Чуть повернув голову, Ш’янт попытался рассмотреть лестницу за спиной. Остановиться он не мог – сила Клаудии тянула вперед – но на втором этаже мелькнула призрачная тень. Белые волосы, тонкая фигура.

По спине пробежал холодок, в висок ввинтилось странное, необъяснимое беспокойство. Кто-то невидимый будто вылил на голову ушат ледяной воды. Было тяжело дышать, защитные печати стиснули грудь. Казалось, что будь у него тело, и каждый мускул бы завибрировал, точно натянутая струна.

Всего на мгновение он все-таки повернулся, чтобы запечатлеть в памяти незнакомое лицо, чтобы знать, как выглядит его Звезда.

Секундное столкновение. Карий схлестнулся с алым, тело прошила огненная стрела.

Отголосок острого голода и почти первобытной физической нужды, о которой он за столько лет позабыл.

Тонкая рука скользнула к губам, будто девчонка пыталась сдержать крик, на лоб упал белоснежный локон, а щеки вспыхнули, отчего веснушки проступили еще отчетливее.

Стиснув зубы, Ш’янт подчинился силе и позволил увести себя дальше.

Он найдет способ. Он позовет ее.

***

Всю ночь Май ворочалась с боку на бок в тщетной попытке забыться сном. Он тянул к ней невидимые руки, гладил по голове, но никак не мог приоткрыть дверь сновидений чуть шире, чтобы позволить измученной душе отдохнуть.