Танцы с тенью (СИ)

— Ладно-ладно! — Я отмахиваюсь, когда она выследила меня за старым склепом и обрушила рядом целый сугроб. — Ты хоть камни по дороге не растеряла?

— Твоими стараниями! — Она оглядывается. — Уф, всё-таки жутковато здесь. Который склеп нужен, тот с орлом на двери?

— По-моему с грифоном. Знак какого-то гномьего клана. Должен быть где-то рядом, к северу от базальтовой стелы. А, да вот же он!

Чиркает спичка о пропитанный пергамент, осветив наши лица и ладони. Мы быстро расчищаем площадку от снега и аккуратно выкладываем схему из белых и красных камней.

Нет бы погадать как все нормальные девочки, с двумя зеркалами или с горящей бумагой! — Думаю я, проверяя, что у нас получилось.

Подруга медленно насыпает алхимический порошок, тонкой струйкой в три линии, что делят рисунок, как пирог на троих. Там, где они берут начало, на древесных стружках горят зеленоватые огоньки.

С первыми словами заклинания, произнесённого в два голоса, они вспыхивают ярче яркого и пробегают по линиям к середине. Сталкиваются в центре и испускают вверх плотный клуб, сменивший цвет от зелёного до белого.

Пламя обращается дымом, который медленно тает, но не спешит исчезать до конца. Наоборот, словно сам собой он медленно вращается, скручивается, перетекая из одной формы в другую: лицо, оскаленная морда, оплывшая свеча, змеиное тело…

— Вопросы задаем по очереди. — Напоминает Сарэа.

— И кто первый?

— Давай ты.

— Нет, ты.

— Струсила?

— Сама струсила!

Мы умолкаем: в глубине дымного облака вспыхивают два белых огонька. Каждой кажется, что они уставились в душу именно ей.

— Одинокие душонки… пылинки мироздания… — Шелестит голос. И шипит уже громче. — Задавайте вопросы.

Надо же, какой прямой. Сразу к делу? Без блужданий вокруг да около, какие по рассказам, так любят духи?

Решаюсь выступить первой.

— Я закончу обучение?

Сущность отбивает, прямо как мой наставник:

— Обучение не кончается никогда.

Допустим. Конкретизирую:

— Я стану охотником?

— Все мы за чем-то охотимся… — Задумчиво изрекает туман.

Рей хихикает и пихает меня локтем.

— Ты лучше про суженого спроси.

Тоже смеюсь.

— А когда я встречу суженого?

Из тумана доносится:

— Встретишь его и умрёшь.

Я оторопело запинаюсь, забыв про следующий вопрос. Подруга нерешительно смотрит на меня и ступает вперёд.

— Как я умру? — Хрипло спрашивает она.

— В темноте. В одиночестве.

От его зловещего тона даже меня пробирает. Она же и бровью не ведёт, явно помня о том, что все мы умрём когда-нибудь, и ничего удивительного в этом нет.

— От чего я умру?

Дух произносит с явным злорадством, каждое слово.

— Твоя же судьба. Тебя. И убьёт.

«Судьбой» нередко называли суженого, так что прогноз не радует. Сарэа хмурит лоб.

— Я вернусь?

— Да.

Девушка не выглядит ободрённой или обнадёженной.

— Кем я вернусь?

Он отвечает после паузы, словно раздумывал над ответом или просто нагнетал обстановку.

— Изменённой.

Она бледнеет:

— Лжёшь!

Глаза в тумане вспыхнули ярче.

— Вы и сами лжёте себе…

Я смотрю на белые камни, и время для меня останавливается. Щупальце тумана добралось до камней, и пока мы говорим, оно просачивается за край рисунка. Который — мы узнали это позже — был сложен неверно.

— Хель, назад!! — Кричит Гелла, до которой тоже дошло. И вцепившись в мой рукав, дёргает за собой.