Тара Сивек - Соблазн и закуски

Он выгнул бровь, и, клянусь, я услышал, как хрустнули костяшки его пальцев.

– Она пахнет шоколадом, и я не хочу, чтобы меня отшлепали.

Я заметил, как Клэр, стоящая за спиной Джорджа, ударила Лиз, которая давилась от смеха и,

очевидно, находила происходящее очень забавным.

– Мне тоже не нравится, когда меня шлепают. А почему у меня на яицах нет волос?

Мамочка, ты же не отшлепаешь его, правда?

– Да, мамочка, ответь нам. Ты отшлепаешь Картера за то, что он был плохим мальчиком? –

проворковала Лиз голосом Мерилин Монро.

В царящем вокруг хаосе я еще не успел рассмотреть ребенка, которого держала Клэр.

Сначала он стоял ко мне спиной, а на улице я не обратил на него особенного внимания. Клэр

пришлось пересадить его на вторую руку, чтобы ударить Лиз. И прямо сейчас он пристально

смотрел на меня. Он был очень красивым ребенком, что с такой мамой было неудивительно… Но

было в нем что-то еще...

Я склонил голову набок. Он повторил за мной. Я понимал, что вокруг все молчат, но не мог

отвести от него взгляд. Перед глазами у меня стало темнеть, и мне показалось, что вот-вот я упаду в

обморок. У него мои глаза. У НЕГО МОИ ПРОКЛЯТЫЕ ГЛАЗА! Я постарался мысленно подсчитать,

но в голове творился такой кавардак, что я не смог вспомнить, какая цифра идет после картошки!

Какого дьявола происходит? Это не может быть правдой. Мои сперматозоиды меня предали.

Внезапно я представил, как они плавают и разговаривают голосом Брюса Уиллиса из «Уж кто бы

говорил»:

– Давайте! Плывите быстрее! Этот маленький засранец понятия не имеет, что мы

сбежали из презика! Йо-хо-хо, ублюдок!

Мои сперматозоиды с голосом Брюса Уиллиса те еще засранцы. Наверное, возомнили себя

Джоном Макклейном из «Крепкого орешка» – другого разумного объяснения для всей этой

хренотени у меня нет.

– Ты кто? – спросил я ребенка с моими глазами, когда наконец-то ко мне вернулся дар речи.

– Я – Гэвин Морган, а ты, черт возьми, кто такой?

59

LOVEINBOOKS

Глава 11

Отличные вибрации

Вот черт.

Мой папочка отправит Картера на тот свет еще до того, как у меня появится хотя бы

крошечный шанс сообщить ему об отцовстве. Впрочем, я совершенно уверена, что поезд уже ушел.

Либо до него не дошло, либо он находился в состоянии шока. Или я полностью упустила тот факт,

что ему понравилось кричать о волосатых яйцах и о шлепках.

Гэвину же нравится постоянно болтать о своих яичках. Возможно, это наследственное...

– Ты кто? – прошептал Картер, глядя на Гэвина с таким лицом, будто пытался в уме извлечь

квадратный корень из числа пи.

– Я – Гэвин Морган, а кто такой, черт возьми?

– ГЭВИН! – возмутились мы хором. Все, кроме Картера. Тот по-прежнему выглядел так,

будто его вот-вот стошнит.

Проклятье! Не так я все это представляла. После того, как мы с Картером сблизились, я

поняла, что мне скорее надо во всем ему признаться. И я планировала сделать это сегодня, но

постепенно.

И, разумеется, после того, как напою его очень большим количеством алкоголя.

– Это один из маминых приятелей, дружок, – сказала я Гэвину. На тот момент слово

«приятель» показалось мне более уместным, чем «папаша, которого ты никогда не знал» или «тип,

обрюхативший твою мамочку». Я могла бы дотянуть до его подросткового возраста, чтобы

ошарашить его этой информацией.

Гэвину заскучал из-за отсутствия ажиотажа, поскольку все просто стояли и ждали, когда же

мозг Картера взорвется. Концентрация у Гэвина была как у сидящего на крэке двухлетнего ребенка с

синдромом дефицита внимания. Он начал извиваться в моих руках, и я поставила его на пол. Затаив

дыхание, я смотрела, как Гэвин подходит к Картеру и останавливается напротив него, уперев руки в

боки.

– Так ты мамочкин приятель? – спросил он.

Картер молча кивнул, стоя с разинутым ртом. Наверняка он даже не слышал Гэвина. Если б

его спросили, нравится ли ему смотреть гей-порно и одновременно рисовать картины с котятами, и

он бы и тогда только кивнул головой.

Не успели мы опомниться, как Гэвин отвел один из своих кулачков ярости назад и заехал

Картеру прямо по самому дорогому. Картер тут же скрючился, зажав руки между ног и шумно дыша.

– О боже! Гэвин! – воскликнула я, потом метнулась к нему и развернула лицом к себе, пока

позади меня папа и Лиз ржали как гиены. – Да что с тобой? Мы не бьем людей. НИКОГДА! –

отчитала его я.

Пока Картер пытался восстановить дыхание, отец умудрился прекратить смеяться и

извиниться.

– Прости, Клэр. Наверное, это я во всем виноват. Вчера я разрешил Гэвину посмотреть со

мной «Бойцовский клуб».

Я – полное унижение Клэр.

– Из-за твоих приятелей однажды ночью тебе было плохо. А ты сказала, что он – твой