Таран

Кумпол только на одну секунду отвел глаза от Юрки. На одну секунду — не больше! Наверное, охранник знал, что ежели держишь ружье одной рукой, то лучше не подходить слишком близко к тому, кого держишь под прицелом. И что отворачиваться при этом от своего подопечного нельзя, тоже знал. Но, должно быть, решил, что пацан достаточно напуган и ни на что серьезное не решится.

А Таран взял да и решился. Резко прыгнул вперед со стула, левым кулаком отшиб влево от себя ружейное дуло, а правым изо всех сил лупанул Кумпола под жирный щетинистый подбородок! Тарах-тарарах! — это не ружье пальнуло, а Кумпол, от неожиданности выпустив помпу из рук, с грохотом полетел на пол, опрокинув и стул, и стоявшее у стены ружье Чалдона. А его собственная помпа брякнулась на письменный стол, и Юрка тут же ее сцапал.

— Эй! Кумпол, чего там?! — испуганно заорал Чалдон из-за стены. Но то ли без штанов был, то ли еще почему-то замешкался.

Зато в этот самый момент открылась дверь, ведущая из караулки во двор. Это вернулся тот самый мужик, что ходил собак кормить. Может, он и слышал грохот от падения Кумпола, но в ситуацию не врубился. Он вообще был без оружия, но Тарану это было без разницы — он уже понял, что перешел ту грань, которая называется «пан или пропал».

Потому что и Кумпол мог вот-вот прийти в себя, и Чалдон выскочить из «камеры». Ежели не стрелять, то, налетев с трех сторон, эти верзилы в два счета Юрку уделают. Тем более что ружье Чалдона валялось совсем рядом с Кумполом.

В общем, Юрка нажал на спуск, держа ружье у бедра и не особо целясь. Ба-бах! Таран аж зажмурился от мощного грохота, уши заложило, во рту посолонело, помпа дернулась назад, выбросив тучу сизого дыма, а того, собачника, удар картечи в упор — от него до Юрки трех метров не было — отбросил прямо в дверной проем. Он даже с крыльца слетел и шмякнулся наземь в метре от нижней ступеньки.

Таран тут же обернулся, передернув цевье, и успел навести зевластое дуло на Кумпола, который уже ухватился за ружье Чалдона и, опираясь на него, — видать, от нокаута еще не отошел! — пытался выбраться из-за стола.

Ба-бах! Второй выстрел показался Тарану менее громким. Картечь вылетела из ствола конусом и врезалась в Кумпола довольно плотной кучей. Ось этого конуса пришлась примерно в основание шеи, и Кумполу почти напрочь оторвало башку. Впрочем, досталось и самой башке, и груди, и плечам. Несколько картечин вдрызг разнесли телефонный аппарат, стоявший на столе. На стене вокруг того места, где в момент выстрела находился Кумпол, во многих местах пощербило штукатурку, обнажилась ржавая сетка, набитая поверх дощатой переборки, высыпалась шлаковая засыпка. Но самое главное — всю стену испятнали кровавые ошметки, вырванные картечью из тела.

Бр-р!

Таран еще раз передернул цевье, думая, что вот-вот в комнату выскочит Чалдон. Но из-за стенки слышался шум возни, сопение Чалдона и визг Даши. Похоже, они там сцепились вовсе не в любовных объятиях. Юрка враз позабыл о всяких там сложностях своих отношений с этой девкой и ломанулся в дверь «камеры». Крак! Сам не ожидал, что дверь так легко откроется. Шарах! Правой ногой он изо всех сил грохнул по коробке стенного шкафа. Деревяшки с треском рассыпались, и Таран, прикладом разбив и разметав все, что еще мешало пройти, влетел в комнату, где на койке барахтались Даша и Чалдон.

Само собой, Чалдон мечтал уже не о любовных утехах и даже не о том, чтобы расправиться с Дашей. В данный момент ему требовалось только одно: спрыгнуть с кровати и хоть как-то приготовиться к обороне. Но вот этого-то Даша и не давала ему сделать.

Дело в том, что Чалдон, вероятно, к тому моменту, когда разгорелась заваруха, либо уже начал заниматься с Дашей тем, чем занимался Билли Клинтон с Моникой Левински в американском Белом доме, либо только приступал к этой процедуре. Во всяком случае, штаны он успел расстегнуть. Но Даша небось быстрее его сообразила, что грохот от падения Кумпола после нокаутирующего удара есть признак изменения ситуации. И пока Чалдон без толку орал: «Эй, Кумпол, чего ты там!», пронырливая стерва рывком спустила с него штаны аж ниже колен. Мужик в таком положении подобен стреноженному коню и даже хуже, потому как у коня четыре ноги, и ежели ему связать две передние, он худо-бедно может передвигаться в вертикальном положении. У Чалдона ног было только две, и он даже встать на них толком не мог. Конечно, он бы, возможно, и успел как-нибудь их подтянуть, но Даша умудрилась обхватить его ногами за шею, просунув ступни ему под мышки, и крепко сдавить ляжками (она, в отличие от Чалдона, джинсы не снимала). Чалдон, лежа на боку, извивался, хрипел, задыхался, судорожно дрыгался, бестолково махал руками, но стряхнуть ее не мог. Уж в чем в чем, а в части объятий ногами Даша была профессионалкой.