Тарантул

странный человек, которого мы называем Просто Это просыпается и находит «что» накарябанным в своем саду. он омывается омлетом, засовывает очки в трусы и натягивает штаны, в его дверь стучится счетчик населения и его распоряжения на день приколочены к почтовому ящику и гласят, что маршрут по балдежному понедельнику, значитца, таков: две пинты безалкогольной свободы. книга зулусских поговорок, гражданин кейн в переводе на грязный французский. оранжевая телестудия. три библии с автографами хиллбиллиста, который может петь соленого пса быстрее всех. последняя страница дейли уоркер за 1941 год. соленый пес. любая дочь любого окружного судьи. столовая ложка коки с сахаром, нагретая до 300 градусов. левое ухо джека лондона. семь частей смертельного паспорта. зерна кукурузы на початке. пять деревянных подушек. один бойскаут, похожий на чарли чана и по–ворованному–канату–ходца/ «что» в моем саду, говорит он в телефон своему другу, альфонсу–пожарнику/ альфонс отвечает «я не знаю. я правда не могу ничего сказать, меня там нет.» а тот говорит «то есть как не знаешь! что написано у меня в саду» альфонс говорит «что?» и тот говорит «вот именно»… альфонс отвечает, что уже спускается с шеста и спрашивает человека, видит ли тот какую–нибудь связь между дорис дэй н тарзаном? тот отвечает «нет, но у меня есть кое–какне книжки джеймса болдуина и хемингуэя» «это недостаточно хорошо» говорит альфонс, который снова спрашивает «как насчет козявки и американского флага? ты видишь какую–нибудь связь между этими двумя вещами?» человек говорит «нет, но я смотрю кино бергмана и мне очень нравится стравинский» альфонс делает еще одну попытку и говорит «можешь ты мне выразить в миллионе слов, что общего у билля о правах с перышком?» человек на минуту задумывается и говорит «нет, этого я сделать не могу, но я большой поклонник генри миллера» альфонс швыряет трубку и человек, Просто Это, он снова укладывается в постель н начинает читать «Смысл Апельсина» на немецком… но под вечер ему надоедает, он откладывает книгу и идет бриться, смотрясь в фотографию томаса эдисона/ за чашкой молока он решил выйти и повеселиться и он открывает дверь и кто же там стоит как не счетчик населения «я всего лишь приятель того человека, который здесь живет» говорит он н опять заходит в дом п выходит через черный ход и вниз но улице и в бар с головой лося… бармен дает ему двойной бренди, дает ему по паху и заталкивает в телефонную будку — очевидно, что все преступление человека состоит в том, что он видит, как ничто ни на что похоже — носовым платком он стирает кровь с паха и решает ждать звонка/ «что» по–прежнему написано в его саду. клиники объединены. солнце по–прежнему желтое. некоторые, возможно, скажут, что это цыпленок… альфонс спускается с шеста, счетчик населения прибывает, чтобы позвонить по телефону, а в телефонных будках нет черного хода/ едет балдежный понедельник, спускается по улице с односторонним движением, превращаясь в пятницу, 13–е… Ах девственная пустошь! темень! и Просто Это

прошел пять часов без глотка

воды. думаю, что готов к

пустыне, хочешь со мной? я

возьму своего пса. с ним

всегда весело, заскочу за тобой

в семь

твой верный

Свин

ОТГОРОДИВ ВЕРЕВКОЙ УГОЛ ПСИХА

зеленая мэгги из богохульственного фарса и ее труппа из семи польт сияют и сражаются с доярками и высокая скрипучая дверь сарая — трах! захлопывается — о небо! и праведный хрупкий 38--20 в узах и держа на привязи законникова голубя пока рок–н-ролльный лидер–гитарист делает фиалки своей мамы и его штука на середине верстака бейлифа и зеленая мэгги толкает тебя в глаза водителя старой, но мощной колымаги и он шепелявит и у него нет денег, чтобы заплатить за свой язык и мэгги вовсе не зеленая и не смешная и жизнь становится невыносимой, но оратель не репортер и шарахается но комнате прессы и выбивает дневному экипажу и венецианским купцам и к чему беспокоиться о выправке других людей? это приводит только к мукам/ о, но это невероятно! мир одержим правосудием