Тарантул

Снова послышались шаги, и на дорожке появились двое пожилых мужчин. Они шли неторопливо и тихо разговаривали.

– Я не спорю… Речица*, может, и маленький город, но главное, что Рокоссовский* ударил, а тут враз и Ватутину* приказ. Коростень* взяли! – весело говорил первый. – Сломали, Паша, немца!

– Сломали его под Сталинградом, Кузьмич, – густым басом ответил второй. – Там у немца боевой дух надорвался. А у наших теперь образовался порыв. Это уж всегда так… Русских раскачать трудно, а как раскачаешь, так и не остановишь…

О взятии Коростеня и о наступлении армии Рокоссовского Трифонов узнал еще вчера вечером. «Значит, приказы уже переданы по радио», – подумал он.

Незаметно надвигались сумерки. Блестящая полированная поверхность мрамора потускнела, резко очерченные грани крестов начали терять свою форму и сливаться с общим фоном растительности. Уцелевшие листья срывались с деревьев и падали вниз. Сейчас они еще больше походили на каких-то странных порхающих бабочек. Сырость пробиралась к телу, и с каждой минутой становилось все холоднее.

«Значит, ошибся, – с огорчением думал Трифонов. – Упустил и второго. Не везет».

Он уже собирался покинуть свой пост, когда услышал шорох. По дорожке кто-то шел. Трифонов вытянул шею и затаил дыхание. Человек приближался к повороту.

«Он!»

Несмотря на полумрак, Трифонов сразу узнал посетителя аптеки. Финка, очки, «светлячок». Мужчина шел быстро. На повороте он остановился, огляделся и, никого не видя, крупными шагами направился по дорожке. Свернул у железной оградки, над которой возвышался белый мраморный крест. Трифонов подался вперед. Голова мужчины мелькнула темным силуэтом на фоне часовни, показалась еще раз за низким кустарником и исчезла.

Был момент, когда хотелось ринуться вперед, срезать угол и, прячась за кустами, двигаться за человеком, но какая-то сила удержала.

«Нельзя! Может заметить».

Только сейчас Трифонов почувствовал, как тяжело он дышит и как бьется сердце. Видимо, подолгу задерживал дыхание и сам этого не замечал.

«Вот, значит, какие дела!.. – с глубоким вздохом подумал он. – Будем считать, что опять упустил, но зато теперь на верном следу. Делаем вывод. Где-то здесь, на кладбище… Прячут они тут что-нибудь или сами прячутся?» – размышлял про себя разведчик, прислушиваясь к доносившимся отовсюду звукам.

Справа, за складами, по Шлиссельбургскому шоссе изредка проходили машины, далеко за спиной посвистывал паровоз, но все эти звуки были живыми, знакомыми и не имели никакого отношения к «могильной тишине». На кладбище стоял какой-то особенный покой, и ни шелест падающих листьев, ни ветер, шуршащий ветвями, не нарушали, а скорее подчеркивали его.

18. ГОСТЬ ПРИЕХАЛ

Лена затеяла стряпню. Среди продуктов, привезенных Константином Потапычем Каратыгиным, было немного муки, а значит, можно испечь пирог. В начинку она решила использовать картофель и оставшуюся банку американской консервированной колбасы. По поводу этой колбасы было много разговоров среди женщин. Некоторые утверждали, что это мясо ондатры (водяной крысы), другие говорили, что это конина или даже мясо слонов. Так это или не так, Лена не знала, но консервы ей тоже не нравились. Они были слишком соленые, обезжиренные; и ели их только потому, что другого ничего не было.

– Пользуются случаем – наживаются, – рассуждали хозяйки между собой. – Для кого война – горе, а для кого и радость. Доходы большие…

– Вот и сахар ихний совсем не такой. На вид и красивый, и мелкий, и чистый, а сладости в нем куда меньше, чем в нашем.

– Это потому что тростниковый. А наш из свеклы делается.

– А сало у них ну совсем как вазелин! И вкуса никакого.

– Техники много, вот и делают всякие эрзацы*. Лишь бы денег нахватать побольше.

Девочка прислушивалась к этим разговорам и понимала, что женщины упрекают не американских рабочих или фермеров, а их богатых хозяев, магнатов. Представление о магнатах у Лены было довольно смутное. Ей казалось, что магнат – это не живой человек, а какая-то бессердечная машина-чудовище, что-то вроде робота, о котором однажды рассказывал в школе учитель.

Вот и сейчас. Открывая банку консервов, она думала об этом механическом человеке. Всякая машина нуждается в питании: в бензине, керосине, угле, дровах, нефти. А чем питается магнат?..

– Аля! Что ты делаешь?

От неожиданности Лена вздрогнула. Занятая своими мыслями, она не слышала, как на кухню пришел Миша.

– Фу! Как ты меня напугал, Коля!

– Это что? – снова спросил Миша.

– Это спрос! Кто спросит, тому в нос.

– Нет, верно?

– Это будет начинка.

– А зачем?

– Начинка для пирога. Ты любишь пироги?

– Конечно… А помогать тебе не надо?

– Нет. Иди лучше учи уроки.

– Я уже все сделал.

– Ты мало занимаешься, Коля. Тройку схватил позавчера.

– Это потому, что я пропустил. Исправлю, – ответил Миша, поворачивая голову.

В гостиной звонил телефон.

– Слышишь! – предупредила Лена.

– Опять, наверно, не туда попали, – проворчал Миша, неохотно отправляясь в гостиную.

Последние дни телефон довольно часто давал о себе знать, но звонки были ошибочные. То спрашивали поликлинику, то райкоммунотдел*.