Тариф на любовь

Выудив откуда-то кинжал, Алекс проколол себе палец и выступившей капелькой крови смазал пострадавшее место. Боль почти сразу начала утихать. Потом ссадина начала зудеть. Но Алекс еще раз смазал ее своей кровью, и все стихло.

– Ну вот. – Алекс взял меня за руки и помог встать с кровати. – Теперь пойди смой это безобразие, и будешь, как новенькая.

Алекс, не отрывая от меня взгляда, ловко спрятал кинжал в голенище сапога. В его глазах плавилась нежность, сожаление и что-то еще, от чего мое ненормальное сердце в который раз забыло, что нужно биться. И мне вдруг стало все равно, что у меня лоб покрыт подсыхающей коркой крови, что в комнате Нелл, удерживающая напавшего на меня мальчишку. В мире для меня остался только стоящий напротив вампир. Я облизнула сухие губы и качнулась ему на встречу.

Наверное, Алекс испытывал что-то похожее. Потому что он, едва уловив мое намерение, тенью метнулся мне на встречу. Всего один удар моего ненормального сердца, и вот уже он крепко прижимает меня к себе. На шее Алекс бешено билась голубая жилка, предательски выдавая состояние вампира. Кажется, я даже слышала, как колотится его сердце. И мне отчаянно захотелось попробовать эту тоненькую ниточку, наполненную до отказа энергией жизни, на вкус. И я потянулась к манящему меня источнику.

Но у Алекса были свои планы на мой счет. Он не позволил мне даже коснуться своей шеи. Нежно, но непреклонно перехватил меня за подбородок, вынуждая смотреть ему в глаза. В них плавилась целая вселенная. Вселенная счастья для меня, пряная, медовая, опьяняющая. Голова почти мгновенно закружилась, вынуждая меня опереться о твердую грудь вампира. Ноздрей коснулся знакомый и родной аромат специй и меда. Наши губы наконец встретились. И реальность для меня окончательно перестала существовать, растворившись в вихре охвативших меня ощущений.

– Ох!

Бесцеремонное восклицание вернуло меня с небес на грешную землю и принадлежало оно Нелл. Алекс оторвался от меня, тяжело и рвано дыша. Комната перед моими глазами и под моими ногами плыла и раскачивалась, словно в девятибалльный шторм. Ноги подкашивались. И я обессиленно прислонилась к любимому.

Алекс раздраженно рыкнул:

– В чем дело?

– Ваша светлость, – голос Нелл подозрительно подрагивал, – вы с миледи…

– Что?

– Вы… – Служанка опять запнулась. А я лениво повернула голову, гадая, что ее так взволновало. На лице камеристки причудливо смешались восторг и ужас: – Вы с миледи светитесь, когда целуетесь!

Глава 39

Когда Алекс ушел, уводя с собой притихшего мальчишку, в комнате воцарилась тишина. Средневековый мир – это не двадцать первый век. Здесь нет телевизора, интернета и телефона. Подруге не позвонишь, не потрещишь о своем, о девичьем. И сериал не посмотришь.

Я присела у стола, задумчиво глядя в окно. С третьего этажа много не увидишь. Особенно сидя. Но мне и не это нужно было. В голове мутным водоворотом крутились мысли. Старая ведьма, в доме у которой я провела свою первую ночь в этом мире, пережитый на утро ужас, мои родственницы-ведьмы и даже увиденный как-то сон, в котором якобы ко мне приходила моя мама и говорила, что перестаралась с каким-то блоком. И теперь мне нужно немного потерпеть.

Пазл в голове не складывался. Могло ли быть так, что я действительно ведьма? И если Нелл права, то чем мне это грозит? Я покосилась на притихшую в углу служанку. Камеристка уже обзавелась новым белоснежным передником и форменным платьем, отличным от цветов графа Кроу, но тем не менее, сейчас сидела и в очередной раз чинила свой старый аксессуар.

– Нелл, подай мне, пожалуйста, сумку Алекса. Вот ту, наплечную!

Нелл послушно отложила шитье и передала мне требуемое, заинтересованно поблескивая глазами. Я усмехнулась про себя: бедняге тоже не хватало развлечений.

Как-то так получилось, что я никогда не расставалась не только с тетиным медальоном, но и всегда таскала с собой тетин гримуар. Его страницы по-прежнему были для меня пусты. Но сама книга уменьшилась до размеров блокнота и не занимала много места в сумке. И в последнее время обитала в наплечной сумке Алекса вместе с книгой, которая сама выбралась из сгоревшего дома старой ведьмы и избрала меня своей хозяйкой.

Я выудила обе книги из сумки и положила перед собой на стол. Блокнотики немедленно превратились в увесистые фолианты. От книги старой ведьмы веяло теплом, и она была чуть больше тетиного гримуара. Меня неудержимо влекло прикоснуться к ней, погладить шершавую, явно кожаную обложку. Рука прямо тянулась сама собой. И я не стала сопротивляться.

Ощущение от прикосновения было непередаваемое, как будто прикоснулась к груди близкого человека, где под пальцами билось родное сердце. Прикрыв глаза от удовольствия, я провела ладонью по переплету, коснулась пальцами корешка, и взвизгнула: за палец словно пиранья укусила.

Обиженно отдернув руку, я распахнула глаза. Нелл, незаметно пристроившаяся по другую сторону стола, охнула:

– Миледи, кровь впиталась!