Тариф на любовь

Проснулась она умиротворенная. В какой-то момент во сне она призналась, что любит Ивана. Как всегда, не имело смысла скрывать это утром. Ася по-прежнему не знала, что сказать Ивану, когда он придет, но отлично знала, что на ответное чувство с его стороны надеяться глупо. Вера научила ее своей мудрости. Теперь Ася поняла, что, кроме Ивана, у нее никого не будет, и так как ей с ним не быть, о замужестве надо забыть и приучаться к одиночеству. Как ни странно, Ася не опечалилась, лишь с грустью пожалела, что не будет у нее детей. Но мысль, что она достойно пронесет через жизнь свою любовь, придала ей решимости.

Кто сказал, что любовь слепа? Чушь!

Это озарение. Сила.

Сама Жизнь!

Именно любовь позволяет видеть Ивана в реальном свете и трезво оценивать свои возможности. Последние — увы…

Глава 11

В субботу Ася наметила большую стирку. С утра она вычистила квартиру, вымыла полы, перебрала белье. Потом зашла к Евдокии Тихоновне одолжить стиральную машину. Иван Макарович при бдительном руководстве Катерины помог доставить ее, но запретил внучке остаться в гостях у Аси.

— Ты будешь мешать, — строго сказал он, видя Асино замешательство. На этом строгость его закончилась, глаза тепло улыбнулись. — И мы не закончили складывать картину:

Асе показалось, что «картиной» больше увлечен дедушка, нежели внучка. Но Катя нетерпеливо потянула его за руку, пообещав Асе показать результат «своей» работы.

Иван сцепил пальцы за головой и прогнулся назад, насколько позволяла спинка стула, позвонки заиграли под кожей, напоминая о несделанной зарядке.

— Дебет, кредит, сальдо, баланс… На-до-е-ло!

Иван выключил компьютер и встал из-за стола.

Визит председателя вызвал новый всплеск деятельности в Центре. Ваня благополучно сдал тезку под опеку Демьяна, и результат их беседы не замедлил сказаться уже к концу рабочего дня. Иван Федорович отбыл домой, а Демьяи вернулся на работу с предварительным договор-заказом от экономического института. Требовались новые программы по бухучету и маркетингу в сельском хозяйстве.

— Все глобальные проблемы решаются с утра и на свежую голову, — сказал тогда Иван, объясняя свое нежелание задержаться подольше и поработать над новым проектом.

На самом деле все объяснялось гораздо проще. Иван спешил домой, чтобы увидеть Настю и покончить с двусмысленностью их знакомства. Он понимал, что нужно время для того, чтобы горечь разрыва с Юлианом притупилась; он был согласен ждать, но не в стороне, а рядом с Настей. Она должна знать, что клин клином вышибают, и он вышибет из ее памяти Юлика. И заполнит собой.

Надежде не суждено было сбыться. Насти не было дома. Несколько раз Иван поднимался на ее этаж; на последний звонок открыла ее подруга, одетая в Настин халат, и объяснила, что Ася осталась ночевать в общежитии. Прощаясь, Ваня слышал мужской голос из глубины квартиры, и понял, что нарушил любовную идиллию. Не без зависти он подумал, что у них вся ночь впереди — успеют еще насладиться друг другом.

На следующий день он работал допоздна, вместе с Демьяном раскладывал пасьянс бухгалтерских счетов. Постоянные мысли о Насте мешали ему сосредоточиться, но, кажется, ему удалось связать дебет с кредитом. На свежую память Иван решил поработать дома. Ошибки, несомненно, будут, но будет и основа. Это лучше, чем в понедельник начинать все заново.

Иван прошел на кухню, поставил греть воду в чайнике. В ожидании кипятка он подошел к окну, упер ладони в подоконник, играя мышцами плеч и спины, чтобы снять напряжение с позвоночника, и выглянул во двор.

Он торопился. Вернее, торопил время, а оно как назло не спешило. Пойди он сейчас к Насте, у нее найдется масса отговорок, чтобы оттянуть разговор. Лучше позже, когда она управится по дому, но не очень поздно, чтобы не успела снова сбежать. Иван улыбнулся. Глупышка! Интересно, кого она испугалась — его или себя? Ее бегство было еще одним доводом «за». Безразличные не убегают. В течение двух дней Ваня подробно вспоминал моменты, подтверждающие неравнодушие Насти, даже завуалированный шуткой намек Веры о причине Асиных слез. Но все это — и по-девичьи спрятанный взгляд, и взволнованно-прерывистое дыхание, и поцелуй на стройке, и сварливая забота о «раненом», и искренний интерес к его жизни, — все это можно рассматривать с двух противоположных полюсов. Ледяной полюс безразличия его страшил.

— Ничего себе безразличие! — иронично пробормотал Иван, вспомнив о пощечине. Да уж, недотрога не боится распускать белые ручки, когда выходит из себя. Это тоже можно записать в актив. Иван улыбнулся влиянию бухгалтерских терминов на личные чувства.

Но улыбка погасла, когда он увидел во дворе Юлиана.

Снова.

Снова он пришел. Неужто не внял предупреждению?

Или Настя непонятно объяснила? А может, вовсе не было отказа? Настя не вдавалась в подробности встречи, наоборот, не хотела упоминать о ней, а Иван мог и не разобраться в ситуации.

— А, черт! Только этого не хватало!