Удивительный факт: все мемуаристы (даже враждующие между собой) сходятся в ненависти к Ларисе Тарковской. Ее так энергично поливают грязью, что поневоле задумываешься, что это – ревность, стремление свести счеты, откровенная злоба, недальновидность?..
Уход от Ирмы к Ларисе произошел во время съемок «Андрея Рублева». В то время будущая жена Андрея волей судеб оказалась его ассистентом. На съемках «Рублева» Лариса опекала Тарковского как могла. Рассказывают о том, что она ухитрялась добывать для Андрея, промочившего ноги, таз с горячей водой чуть ли не посреди чистого поля. И – стаскивала с режиссера сапоги, чуть ли не обтирая его ноги своими волосами. Помощь искренняя, но предполагающая большую степень близости, чем ассистент режиссера и режиссер. Женщина, снимающая обувь с мужчины, в патриархальном понимании отнюдь не любовница, но – жена.
По словам Т. А. Озерской-Тарковской, решающим в сближении Ларисы и Андрея был момент, когда он получил травму ноги. Об этом несчастном случае (разумеется, имеется в виду не сближение, а травма) директор фильма Тамара Огородникова рассказывает так:
Мы ехали на съемки в Псков… 9-го [ноября 1965 года] был назначен съемочный день, и мы возвращались в машине: я, звукооператор И. Зеленцова, второй режиссер И. Попов и Андрей Арсеньевич.
Проезжаем мимо конюшен, где стояли лошади. Андрей Арсеньевич выходит из машины. Ипподромовских лошадей надо было выгуливать каждый день, а тут несколько дней праздников они стояли невыгулянные. И вдруг я вижу: озеро, камыши (туда татары должны были падать) и едет Андрей Арсеньевич верхом; лошадь красивая, черная.
Не успела я оглянуться, как слышу – топот, лошадь мчится. Андрея Арсеньевича она сбросила, но нога застряла в стремени, и его тащит головой по валунам. И когда она взлетела на пригорок, нога из стремени выскочила, и мы все бросились к Андрею, а он:
– Ничего, не волнуйтесь, все в порядке. Я говорю:
– Андрей Арсеньевич, умоляю, в машину и в медпункт.
Но он встал и пошел на съемочную площадку – представляете?.. Но через пять минут вернулся бледный, и мы повезли его. И когда в медпункте сняли сапог, оказалось, что икра у него пробита копытом. Дней десять он лежал – больной, избитый, измученный, но не стонал: даже работал, читал.
И вот, пока Андрей лежал, Ирма уехала. Она должна была присутствовать на съемках другого фильма и не могла подвести съемочную группу.
«В это время Лариса и запрыгнула в постель к Андрею», – считает Т. А. Озерская-Тарковская.
Возможно, так оно и было, но, вероятнее всего, ситуация с травмой сработала, как катализатор. Не будь ее, уход тоже состоялся бы – только позднее и к другой женщине – например, Наталье Бондарчук или Маргарите Тереховой… Андрей и здесь повторил судьбу отца. Построив один дом, он покинул его, оставив жену и сына, названного в честь отца Арсением. И так же, как отец, ушел к женщине с ребенком – у Ларисы была дочь от первого брака.
Но и сойдясь с Ларисой, Андрей не ограничивал себя в ухаживаниях за другими женщинами. Была, например, в жизни Андрея некая Дарья, учительница из Ленинграда, на которой он едва не женился. Многократно «мотался» к ней из Москвы, хотя уже пару лет как сошелся с Ларисой. Последней стоило огромных усилий вернуть Тарковского – ведь дело дошло до того, что было подано заявление в загс и куплены обручальные кольца. Лариса Павловна употребила все свое недюжинное дарование «обволакивать» мужчину, чтобы заставить
Андрея не только порвать с Дарьей, но и совершить театрализованный поступок в духе пошлой мелодрамы – на глазах у нее выбросить обручальное кольцо в Москву-реку.
Еще одна женщина, едва не похитившая у Ларисы Андрея, – это Наталья Бондарчук. Тарковский увлекся ею во время съемок «Соляриса» и увлечение было столь серьезно, что, как пишет Ольга Суркова, «только угроза Ларисы Павловны никогда не показывать ему сына в случае развода заставила его притормозить намечавшийся тогда новый брак».
О том, что Андрей гулял направо и налево, знали все, в том числе и сама Лариса. Ее дочь Ольга, живущая ныне в Париже, говорит про отчима так:
…У него этих баб полно было. Он маме постоянно изменял. Менял трусики на чистые и уходил из дома. Мама устраивала скандалы, но все было бесполезно. Он говорил: – Если режиссер хочет, чтобы актриса поняла, что нужно делать в фильме, нужно с ней переспать.
Ольга утверждает, что с Тарковским была близка и Терехова, но потом, правда, предпочла Георгия Рерберга.
На любовные похождения Андрея Лариса смотрела сквозь пальцы до той поры, пока это были лишь обычные «загулы». Как только возникало что-то, похожее на мощное, подлинное чувство, большее, чем простая страсть, жена приводила в действие «тяжелую артиллерию» – от угроз и истерик до интриг, в которые втягивалось чуть ли не все окружение режиссера.
Однажды Лариса даже оплатила аборт одной из своих подруг, забеременевшей от Тарковского.