Тарковские. Отец и сын в зеркале судьбы

Как продолжение «материнских» идей «Зеркала» – колыбельная матери, звучащая в финале «Ностальгии», да и завершается фильм титрами «Памяти моей матери». Там же, в «Ностальгии», использована слегка отредактированная Андреем молитва, которую женщины, желавшие забеременеть, произносили у родника в нескольких километрах от Витебро. Молитва посвящена «Мадонне родов» (ее изображение можно увидеть на фреске Пьеро делла Франческо в церкви близ Ареццо).

Матерь огорченная,
матерь радостная,
матерь щедрая,
матерь измученная,
матерь блаженная,
матерь любящая,
матерь освященная,
матерь горестная,
матерь вдохновенная,
матерь освещенная,
матерь всех матерей,
знающая боль материнства,
матерь всех матерей,
знающая радость материнства,
матерь всех матерей,
знающая радость иметь своего сына,
матерь всех матерей,
знающая боль не иметь своего сына,
матерь все понимающая,
помоги своей дочери стать матерью.

Да, сублимационный аспект творчества Андрея Тарковского вряд ли можно оспорить. Недаром он стремился в «Зеркале» максимально сплести уток искусства с основой реальности – вплоть до идеи заставить мать сыграть в фильме самое себя. Первоначально Андрей замыслил брать у матери интервью, снимая ее скрытой камерой. Предполагалось включить в «Зеркало» целых семь подобных эпизодов. И хотя от этой идеи он потом отказался, Марию Ивановну все-таки снял – в заключительной сцене она ведет детей через поле.

Вот некоторые вопросы, которые Андрей хотел задать матери (из первого варианта сценария):

– Кого вы больше любите – сына или дочь? Кто вам ближе? А раньше, когда они были детьми?

– Уверены ли вы, что ваши дети счастливы?

– Смогли бы вы простить многое талантливому человеку? Почему?[76]

– Считаете ли вы, что «эмансипированная» женщина это хорошо? Или плохо? Как вы относитесь к мнению Толстого, что это гибельно для существа женщины, ее красоты и душевной отличности от мужчины?

– Вам никогда не казалось, что у вас вызывают раздражение талантливые люди? Вы хотели бы быть поэтессой такого уровня, как Цветаева или Ахматова? Кто из них вам ближе?

– Завидовали ли вы когда-нибудь красоте другой женщины? Как вы относитесь к умным, незаурядным, но некрасивым женщинам?

– Почему вы после разрыва с мужем не пытались выйти замуж? Или не хотели?

– Скажите, когда было слишком трудно, вы находили силы жить дальше только потому, что у вас на руках двое детей? И старая мать?

– Вы никогда не представляли своего сына солдатом? Не было ли у вас во время войны такого чувства, что и по нему когда-нибудь может прийти похоронная?

– Вы любите ходить в кино? Легко ли вы верите в происходящее на экране?

– Есть ли у вас в характере странности, которые трудно объяснить?

– Кого вы считаете сильнее – мужчину или женщину? Почему?

– Вам никогда не казалось, что любовь – это цель и высшая точка жизни, а все остальное – это или подъем, или спуск с этой вершины?

– Вы когда-нибудь рассказывали кому-нибудь из своих детей о своей любви? О том, что вы называете любовью, с кем вам легче разговаривать о таких вещах? С ними или с чужими людьми?

– Были бы вы удовлетворены тем, что те, кого вы любите, стали счастливы, но вопреки нашему[77] пониманию счастья? Если нет, почему?

– Вы помните тот день, когда вы поняли, что станете матерью? Расскажите о нем.

– Как вы относитесь к такому понятию, как «самопожертвование»?

– У вас никогда не возникало желание, чтобы дети так и остались в детском возрасте, и вы были бы моложе?

– Скажите, вы считаете себя добрым человеком? А другие? А ваши дети как считают? Вы были близки с ними в детстве или стали более близкими, когда они выросли?

– Каким бы вам хотелось видеть своего сына? Вы желали бы ему другой судьбы?

Эти вопросы, на которые мы никогда не услышим ответа, куда больше говорят нам о сыне, чем о матери. Ибо в них Тарковский сформулировал то, что волновало его в отношениях между мужчиной и женщиной, матерью и детьми.

В сценарии «Зеркала» есть также большой кусок размышлений одного из героев, частично вошедший в фильм, который можно рассматривать как внутренний монолог самого Андрея. Монолог страстный, порой жестокий (он не боится называть себя убийцей матери, хотя бы и в метафизическом смысле), но – совершенно откровенный.

…Ну хорошо, а каких отношений ты бы хотел? Таких, как в детстве, у тебя с матерью уже не будет, и молодец она, что не требует этого… Просто боится быть навязчивой… Знаешь, поправить шарфик. Нет. Она сильная.