Таро для всех и для никого. Арканология новой эпохи

Итак, идея измерения, меры, суда является универсальной архетипической идеей, преобладавшей в последние две тысячи пятьсот лет – во время, которое Алистер Кроули определяет как «Эон Осириса». Это преобладание, как мы видим, не зависит от религиозных границ, и древнеегипетская религия оказывается на удивление единодушна с христианством. Можно сказать, что для человека предыдущей стадии развития идея справедливого устройства реальности была одной из определяющих, осевых идей.

Суд Осириса. Иллюстрация из древнеегипетской «Книги мертвых»

Однако сейчас мы можем задать очевидный вопрос: а существует ли справедливость как объективный закон? Если существует, то каковы ее правила? Перефразируя знаменитый вопрос Понтия Пилата, мы можем спросить: «Что есть справедливость?» Возможен ли абсолютный нравственный закон?

Еще в древности некий царь показал относительность всяких законов, когда вначале предложил мешок золота греку за то, что тот съест своих умерших родителей, а затем – такую же награду африканскому аборигену за то, что тот не съест их, как велит обычай племени, а похоронит. Оба, не задумываясь, отвергли «чудовищное» предложение царя.

Закон кармы лучше всего иллюстрирует следующий анекдот: как устроить ад для христианина, мусульманина и викинга? Ответ очень прост. Отправьте их в рай: викинга в христианский, христианина – в мусульманский, а мусульманина – в Вальхаллу.

«Сатана и Архангел Михаил взвешивают души умерших». Современная православная икона

Справедливо ли «сжечь еретика»? Или «съесть поверженного врага»? Современному человеку такие вопросы кажутся чудовищными, но в свое время и в своих культурах ответы на них считались сами собой разумеющимися. И как знать, быть может, многие из тех мнений, которые сейчас кажутся «нормальными» и «естественными», лет через четыреста будут восприниматься как апофеоз дикости и варварства! Признаться честно, глядя на некоторые процессы в современном политическом поле, я бы очень хотел в это верить.

Получается, само понятие справедливости, добра, объективной истины – не более чем фантом, призрак. Меняется власть, меняется культура, меняется религия, меняется установка сознания – и то, что казалось самоочевидным, оказывается абсурдным. Не существует формулировки закона, которая могла бы кристаллизовать идеальную справедливость, которая была бы применима ко всему. Но не существует и высшей справедливости, которая бы вершила свой суд в соответствии с нашими представлениями о ней. Можем ли мы назвать историю двадцатого века «справедливой» хоть в малой степени?

Однако здесь мы можем впасть в очень опасную ошибку, решив, что если справедливости нет, то все позволено. В мире действует некий закон, который существовал от начала времен и очень часто принимался за «справедливость» и «воздаяние». Это закон равновесия, баланса. И любое нарушение этого закона неизбежно вело к печальному результату.

Равновесие – строгий судья, не знающий пощады. За грубым нарушением последует мгновенное наказание. В исключительных случаях любое зло может быть оправдано, но человек, привыкший оправдывать свое зло, неизбежно окажется раздавлен чашей весов. В этом нет ни справедливости, ни мести, ни высшего суда. Просто определенные действия ведут к определенным результатам, и, совершив преступление, человек уже несет в себе образ наказания другой чаши весов. Невротическая личность, тупо следующая каждому своему импульсу, неизбежно нарушает равновесие, и это нарушение настигает ее в виде результата ее же действий.

Карма – это универсальный закон равновесия, или баланса. Кроули формулирует это с восхитительной лаконичностью: «Природа не справедлива – она точна». В природе равновесие достигается естественным путем, и если в лесу расплодилось слишком много оленей, – значит, вскоре вырастет поголовье волков.

Закон регулирования уничтожает любые нарушения равновесия – не только в сторону «зла», но и в сторону «добра». «Слишком хороший» так же обречен на разрушение, как и «слишком плохой». Об этом Юнг весьма выразительно писал Рихарду Вильгельму:

Вы не должны растаять, или исчезнуть как-то по-иному, или заболеть, но грешные желания должны привязать вас к земле, так чтобы ваш труд мог продолжиться. Нам всем известна фраза: «Он был слишком хорош для этого мира». У святых и духовных людей часто короткая жизнь. В прошлом они нередко умирали от туберкулеза. Опасно быть односторонним, даже односторонним в совершенстве.