И тут мы опять сталкиваемся с интересным парадоксом. Алхимикам «для того, чтобы делать золото, нужно иметь золото». Колесничий седьмого аркана, устремляющийся на поиск Святого Грааля, уже несет это сокровище в себе. Свет, при помощи которого Отшельник «ищет человека», – не только инструмент, но и сама цель поиска. Мы возвращаемся к той же идее, но на ином уровне. Колесничий не догадывается, что он несет, а Отшельник – знает.
Свеча, лампа или фонарь Отшельника – это свет Логоса. В этом отношении Отшельник практически тождествен Иерофанту. На родство этих двух карт указывает тот факт, что в формуле Тетраграмматона Отец-
Отшельник – это архетипический образ духовного учителя, так глубоко погрузившего свой свет в темные воды внутренней бесконечности, что этот свет озарил их и преобразовал. Здесь Эго впервые встречается с Самостью.
Самые старые изображения девятого аркана принципиально отличаются от привычных нам: старик держит перед собой не фонарь, но песочные часы (см. рисунок). Следует отметить, что этот образ полностью меняет традиционный смысл. Древнее значение карты – Время, Сатурн, архетип Сенекса, или Старца, который ставит предел всему живому. Архетип Старца-Сенекса неизменно двойствен: с одной стороны, он представляет мудрость, обретенную за годы духовного искания, с другой – консерватизм, косность и приверженность отжившей старине.
Важной деталью для понимания природы девятого аркана является его движение
Один из лучших образов, передающих настроение аркана Отшельник, можно найти в стихотворении Гиппиус «
Идею «пути со свечой» против Бога и против природы прекрасно иллюстрирует сновидение Юнга:
Я оказался в незнакомом месте и медленно шел вперед в густом тумане навстречу сильному, почти ураганному ветру. В руках я держал маленький огонек, который в любую минуту мог погаснуть. И все зависело от того, сохраню ли я его жизнь. Вдруг я почувствовал, что кто-то идет за мной, и, оглянувшись, увидел огромную черную фигуру. Она следовала за мной по пятам. И в тот же миг, несмотря на охвативший меня ужас, я понял, что должен идти и вопреки всем опасностям пронести, спасти мой маленький огонек. Проснувшись, я сообразил, что этот «брокенский призрак» – всего лишь моя собственная тень на облаке, созданная игрой света того огонька. Еще я осознал, что этот огонек – единственный свет, которым я обладал, – был моим сознанием, моим единственным сокровищем. И хоть в сравнении с силами тьмы огонь мал и слаб, все же это – свет, мой единственный свет.
Позднее этот образ был на свой лад воплощен в фильме Андрея Тарковского «