Таро Эльфов. Роман в картинках

Сочувствие, сексуальность, страсть. Союз на основании симпатии, объединение общих усилий, эмоционально сплоченный коллектив.

Когда все вернулись в замок, то не узнали его из-за произошедших перемен. Белоснежный и величественный до отъезда, он почернел и постарел в одночасье. Конечно, черные флаги, черная драпировка дверей и окон сыграли свою роль. Но было еще что-то, что витало в воздухе, и буквально давило на всех. Наверное, так ощущается смерть…

Пошел снег, и давящее ощущение начало пропадать, а вместе с ним, а возможно, и вместе с королем и королевой, вошедшими в замок, возникло ощущение чего-то нового, чистого.

Панепаэль почувствовала, что замерзает. В суете и волнении прошедшего дня некогда было оценить свое состояние. Но сейчас казалось, что все позади, поэтому и усталость, и голод, и холод, – все человеческие слабости напомнили о себе. Девочка чуть не расплакалась от нахлынувших на нее чувств.

– Ну, ну, только не надо сырости, – строго и одновременно по-доброму сказала бабушка. – Ты сегодня оказала неоценимую услугу королю и королеве, и, вполне возможно, твое имя будет вписано в историю Старого города.

– А что теперь? – спросила Панепаэль, не понимая, что еще можно ожидать от этого суматошного дня.

– А теперь мы отдохнем и позволим Судьбе навести порядок. Тем более, от нас отдохнувших проку больше, чем от уставших.

С этим словами бабушка взяла внучку под руку, и они направились в дом Таймерл, где их ждали ужин и теплая постель.

* * *

Панепаэль, умытая и завернутая в теплый плед, сидела в гостиной у камина и пила крепкий чай, пока бабушка продолжала заниматься делами.

Девочка никак не могла понять, какую роль при дворе играет Таймерл, но судя по тому, какие распоряжения она отдавала, и главное кому, роль ее была весьма значительной.

За то время, пока Панепаэль пила чай, Таймерл отдала с дюжину распоряжений, обсудила план ремонта замка и отправила с десяток вестников и посыльных по делам Короны. И все это после такого трудного дня.

Помимо этого, Панепаэль видела, как бабушка продиктовала под запись краткий рассказ о прошедшем дне.

– Память недолговечна, – сказала она внучке, – а то, что произошло сегодня, важно сохранить в мельчайших деталях.

– Я и не думала, что за один день можно столько сделать, – сказала Панепаэль, когда бабушка закончила диктовать хроники прошедшего дня.

– Да, выдался денек, – с улыбкой сказала Таймерл, – но бывало и похлеще. Впрочем, – она задумалась и посмотрела куда-то вверх, словно оттуда ей сообщили какую-то новость, – я думаю, что это только начало, и королю с королевой, и нам с тобой предстоит многое испытать. А вот и суп готов!

Девочка посмотрела в окно. Крупные хлопья белого снега падали на город. Казалось, природа не согласна с трауром, объявленным в замке, или с его цветом, и как могла, исправляла ошибку людей.

Панепаэль находилась в бабушкином доме, и вдруг частью сознания очутилась в Королевском саду. В свете заходящего солнца и взошедшей луны, укутанные снегом, деревья казались какими-то сказочными, неземными. Они, невесомые и воздушные, придавали всему окружению нежный и чувственный образ.

Девочка обратила внимание, что среди деревьев виднеются две обнаженные фигуры. Женщина, прекрасная своей грациозностью и еще более прекрасная своей беременностью, обнимала мужчину. Это были Альберих и Эллин. Панепаэль смутилась увиденному, и тотчас образ пропал.

– Мужчина и женщина в объятиях друг друга? – переспросила бабушка после рассказа внучки, – в этом нет ничего предосудительного, даже если это король и королева.

– Но что они делали голые в саду, в столь позднее время?

– Девочка моя, – сказала бабушка, гладя внучку по голове, – человеческая интуиция – странная штука и никогда не знаешь – то, что ты видела, реально или всего лишь игра воображения.

Панепаэль опять поймала образ влюбленных. На этот раз они, взявшись за руки, входили в двери, ведущие в королевские покои.

– Да, странно и удивительно, – согласилась Панепаэль со словами бабушки.

Но та уже сидела за столом и рассматривала колоду карт. Не ту, что принадлежала Панепаэль, а ту, что была у нее. Хотя, если вдуматься, это была одна и та же колода.