Тарси

О'Доннел засмеялся.
В тот же вечер мы прошли место слияния реки, на которой стоял Эгладор с другой, куда большей рекой, пока не имевшей названия. Произошло это спокойно, наш плот просто вынесло на простор. Не посмотрев на геосканер, я сверился со спутниковым снимком, и убедился, что очередной этап странствия позади. Течение мягко и неудержимо тащило нас к цели…
На третий день я проснулся раньше Патрика, привычно бросил взгляд на геосканер и похолодел. Вместо зеленоватого вектора я увидел, что по дисплею змеится извилистая трещина, а сам прибор ничего не показывает. От жестокого разочарования я громко застонал. Патрик пошевелился и вдруг рывком сел.

– Серж? Что случилось, ты болен?

– Хуже Пат! Хуже! – я был готов расплакаться. Вчера вечером я даже не взглянул на прибор, настолько привык, что геосканер работает безотказно.

– Что случилось-то? – не понимал О'Доннел.

Вместо ответа я сорвал геосканер с запястья и бросил ему на колени.
Патрик взял девайс в руки и сразу всё понял.

– Должно быть, это случилось ещё вчера, когда ты упал на брёвна, – вздохнул он. – Удар был очень силён. Я тоже еле удержался…

– Да какая разница, Пат? Главное, что наш геосканер не работает! Теперь мы не сможем найти бакен…

Я схватился за голову:

– Столько пройти, столько испытать и тут, практически в финале путешествия…

Отчаяние охватило меня ледяными объятьями.

– Ну, не время складывать лапки, – сказал Пат. – У нас есть спутниковые снимки, а это почти карта. Мы высадимся на том месте, что ты вычислил… Надеюсь, ты его точно запомнил?

– Конечно, – заверил я.

– Высадимся и будем кружить по тому району хоть до зимы. Потом вернёмся в Эгладор пешком вдоль реки, а на следующий год повторим экспедицию, – решительно произнёс он. – Мы составим карту местности и будем бродить там каждое лето, прочешем всю округу и не то, что астрогационный бакен, кротовая куча не укроется от нас. Никуда ему не деться!