Тарзан и Город Золота

– Тарзан! Мой Тарзан! – шептала она. Но вот снова скрипнула и затем открылась дверь в дальнем конце гостиной, и в сумраке комнаты вырисовалась зловещая фигура старой ведьмы, глаза которой сверкали от гнева. Стуча клюкой по мозаичному полу, она направилась к Немоне.

– Ты дура! – яростно закричала Мдуза ужасным фальцетом. – Отправь мужчину прочь, иначе ты увидишь, как он упадет мертвым к твоим ногам! Отправь его немедленно!

Немона поднялась с дивана и повернулась лицом к старой ведьме, которая тряслась и задыхалась от ярости.

– Ты зашла слишком далеко, Мдуза, – произнесла Немона ледяным тоном. – Уходи в свою берлогу и помни, что королева здесь – я!

– Королева! Королева! – воскликнула мерзкая старуха, разразившись саркастическим смехом. – Удали своего любовника, или я расскажу ему, кто ты есть на самом деле.

Немона ринулась к ней. Пробегая мимо столика, она, задержавшись на мгновение, что-то схватила. Старуха вскрикнула и бросилась бежать, но было уже поздно: прежде чем она успела повернуться, Немона была уже возле нее и схватила ее за волосы. Обороняясь, Мдуза ударила клюкой королеву, но этот удар только еще больше обозлил и без того разъяренную женщину.

– Ты всегда мешала мне жить! – кричала Немона. – Ты и твой глупый любовник Томос. Ты украла у меня счастье, и теперь – получай за это! – и она вонзила сверкающее лезвие ножа в иссохшую грудь дико закричавшей старухи. – Вот тебе! Вот! Вот! – Каждый раз нож все глубже проникал в тело Мдузы. Вскоре она умолкла и упала на мозаичный пол.

Между тем все настойчивее становились стуки в дверь, слышались исполненные ужаса и страха голоса благородных и воинов охраны, пытавшихся ворваться в помещение. А в гостиной, в дальнем углу, Белтар все сильнее натягивал цепь и сотрясал своим рычанием своды королевского дворца. Немона стояла над телом Мдузы и смотрела, как смерть закрывала сверкающие глаза и всхлипывающие губы.

– Я проклинаю твою черную душу! – воскликнула она и медленно повернулась к двери, которая вновь задрожала от сыпавшихся ударов. – Прекратите! – властно крикнула она. – Я, королева Немона, в полной безопасности. Кричала эта наглая рабыня, которую я немножко проучила.

Голоса за дверью стихли, стук умолк, и воины разошлись по своим местам. Только теперь Немона подошла к Тарзану. Она осунулась и казалась страшно уставшей.

– Да, твоя просьба, – сказала она. – Проси о ней в другое время: Немона сейчас слишком расстроена.

– Я должен просить только сейчас, – ответил Тарзан, – завтра будет слишком поздно.

– Хорошо, – сказала Немона, – я слушаю. В чем дело?

– Среди твоих придворных есть один благородный, который был очень добр ко мне во время моего пребывания в Катне. Теперь он оказался в беде, и я пришел просить тебя спасти его.

Брови Немоны удивленно выгнулись.

– Кто он? – спросила она.

– Джемнон. Он арестован вместе с Тудосом, его дочерью и группой друзей. Это откровенный заговор, направленный против меня.

– И ты посмел прийти ко мне, чтобы просить за предателей! – закричала королева, наливаясь внезапной яростью. – Но я знаю причину – ты любишь Дорию!

– Это неправда. Я видел ее только один раз. Джемнон любит ее. Позволь им, Немона, насладиться счастьем.

– Я несчастлива, – ответила она, – так почему они должны быть счастливы? Тарзан, скажи мне, что любишь меня, и я тоже буду счастлива!

Голос ее задрожал от волнения. На мгновение Немона забыла, что она королева.

– Зернышко не расцветает, сколько за ним не ухаживай, – ответил Тарзан, – цветок вырастает медленно, подобно ему расцветает и любовь. Все, что выплескивается наружу, не любовь, это – страсть. Я тебя почти не знаю, Немона, – вот мой ответ.

Королева отвернулась, села на диван и закрыла лицо руками. Плечи ее стали вздрагивать от глухих рыданий, и жалость наполнила сердце Тарзана. Он подвинулся ближе, чтобы утешить ее, но не успел и слова вымолвить, как вдруг Немона резко повернулась к нему – глаза ее, еще не высохшие от слез, сверкали гневом.

– Эта девка Дория умрет! – закричала она. – Завтра ее проглотит Ксаратор!

Тарзан грустно покачал головой.

– Ты хочешь, чтобы я полюбил тебя, – сказал он. – Но разве можно любить ту, кто беспощадно уничтожает его друзей?

– А если я спасу им жизнь, ты полюбишь меня?

– Это такой вопрос, на который я не могу ответить. Я лишь могу уверить тебя, что, если ты сделаешь это, я буду уважать тебя и восхищаться тобой, но, если ты отдашь приказ предать их смерти, ты окончательно утратишь надежду на то, что я когда-нибудь полюблю тебя.

Теперь она смотрела на него потухшим взглядом.

– Какая разница? – почти простонала она. – Никто не любит меня. Томос хочет быть королем, Эрот жаждет богатства и власти, Мдуза хотела приобрести величие, которым она никогда не обладала. Если кто-то из этой троицы и испытывал привязанность ко мне, так это Мдуза, но я убила ее. – На мгновение она затихла, но ее глаза вновь зажглись злобным огнем. – Я ненавижу их! – закричала она. – Я ненавижу их всех! Я убью их всех! Я убью каждого, кто будет выступать против меня! Я убью тебя!

Затем внезапно ее настроение резко изменилось.