Тасмин

— Женщины говорят, что мне очень идет этот прощальный подарок от Тасмин. Она отрубила голову моей матери, а мне оставила маску вместо лица. И я благодарен. Теперь любая девушка может представить кого угодно. Это ведь возбуждает. Каждый раз трахаться с кем-то другим.

— Что ты с ней сделал?

— Я все время был здесь. Мне нет никакого дела до Тасмин. Я любил свою мать, но теперь встретил другую.

Даутцен молчит.

Она чувствует, как каждый волосок на теле встал дыбом.

В комнате холодно. Тень в форме волка бродит по стенам и потолку. Она нависает над девочкой, никак не решаясь наброситься. Ждет нужных слов.

— Тасмин плохая. Она никогда никого не любила. Я другой. Я не могу поднять руку на родную сестру. Но лорд Линдеманн. Он подонок. Завтра утром сожжет ее на костре.

— Нет.

Бледный пожимает плечами.

Он все гладит и гладит скатерть. Тихий, раздражающий шелест. Звук, с которым в могилу опускается гроб. Шепотки смерти. Шаг незнакомца за дверью.

— Мы можем спасти Тасмин. Изменить все, что она натворила.

Даутцен прячет в ладонях лицо.

— Не плачь. Я не люблю слезы. Лучше возьми меня за руку.

— Нет.

— Я могу заставить тебя.

Даутцен кивает.

Бледный крепко сжимает ее ладонь.

— Теперь закрой глаза и попытайся представить дом на берегу океана.

Девочка подчиняется.

Но везде только тьма. Ночь внутри ночи. Черный цвет, в котором дрожит отблеск свечи. Воспоминания остаются где-то там. Они никак не могут превратиться в образ. Дом на берегу океана всего лишь мысль.

Даутцен устала.

— Я не могу.

— Попробуй еще раз. Не открывай глаза. Слушай меня внимательно.

Бледный снимает маску.

Его голос становится глубоким, дикция безупречной, чистой. Кажется, что он проникает в саму суть текста, передает глубинную окраску материала. Он не сбивается и не ошибается. На какое-то время Бледный перестает быть собой и превращается в другого. Того, кто познал свою слабость, страх и предсмертную муку. И в конце концов узнал самую страшную тайну: все было тщетно.

Он говорит:

— Машина медленно поднялась на вершину холма, и мужчина увидел свой дом. Небольшой двухэтажный коттедж с подвалом и гаражом, который примыкал к высокому маяку, отчего из далека казался остатками замка. Заброшенный дворик, огражденный забором, выглядел как крепостная стена, окна и двери дома, будто бойницы, а маяк над землей, словно обветшалая башня, на вершине которой находился портал в другой мир. Иван оставил машину в тени мертвых деревьев. Старый сад лишился былой красоты. Высохшая трава и цветы оторвались от почвы и валяются под забором, напоминая волосы старика, почерневшие стволы красного клена и дуба тянут свои жуткие, искривленные ветки к жестокому солнцу. Кусты можжевельника вдоль дорожки, которая ведет к маяку, все еще сыплют на землю мелкие листья-иголки, роняя их будто слезы о прошлом.

Бледный молчит какое-то время.

Потом добавляет:

— Перенеси нас туда. Создай этот мир.

Глава 6

1

Девора умела ходить между мирами.

Но перемещение отнимало у нее силу. Она старела. В тридцать лет молодым осталось только лицо. Все остальное иссохло. Девора прятала под одеждой обвисшую грудь, сморщенную кожу, угри и язвы, ожиревший живот, вспухшие вены, запах тлена из почерневшего влагалища. Иногда, в плохую погоду, она еле двигалась. Боли в мышцах и суставах приводили ее в ярость. В такие дни лучше было не попадаться матери на глаза. Она всегда била Тасмин ладонью наотмашь в лицо. Это обидно. Чертовски обидно, когда твоя дочь прикасается к силе и, пройдя в другой мир, остается все такой же молодой и красивой.

Девора умела воскрешать мертвецов.

Она любила кладбища, куда больше, чем чужие миры, где все выглядит странно и нелепо. Она была из тех женщин, которые не хотят каждое лето ездить отдыхать на курорт. Жарить свое мерзкое, постаревшее тело под Солнцем. Нет ничего хуже, чем выставлять уродство на показ зрителям. Отдать себя на суд всем этим малолеткам, которые тратят молодость только на то, чтобы как можно удачнее выйти замуж.

Мертвецы куда лучше живых.

Они служат и не требуют платы. Глупые. Безмозглые твари. Девора всегда воскрешала таких. Она не могла вернуть душу, сознание или нечто такое, что делало плоть человеком. Она приводила в мир полуразложившиеся трупы, которые были живыми, но продолжали гнить дальше, превращаясь со временем в скелеты, обтянутые кожей.

Они стали ее орудием. Ее Армией Тьмы.

Мать Тасмин завоевала и получила все земли от Когтистых гор до Затонувшего леса. Реки крови. Сожженные дотла деревни. Разрушенные города. Тысячи трупов, которые тут же вставали под знамена той, что несла смерть. Девора провозгласила себя королевой и начала править жестокой и сильной рукой.

Она упивалась властью. Золотом. Бриллиантами. Она трахалась, ела и пила. Придавалась праздности, брала из других миров людей и животных себе на потеху, устраивала гладиаторские бои и сжигала недовольных на кострах.

Все это длилось несколько лет.

До тех пор, пока Девора не поняла, что скоро умрет.