Татьяна Москвина Смерть- это все мужчины

– Менты, Лизонька, не помогут, менты тоже... россияне. Вам, знаете, подошла бы флористика, цветочный дизайн. Надо закончить курсы, потом поступить в хороший магазин...

– Потом выйти замуж за хорошего человека и повеситься на люстре.

– Да-а... - огорчился Карликов. - До чего же сильны в нашей молодёжи инстинкты саморазрушения. Что за мир вы построите, жутко представить.

– Никакого мира, Илья Ефимович, этим кислым крошкам построить не дадут. Вы разве не видите, как их обложили? Девочкам внушают, что лучшая профессия в мире - это модель (то есть когда ты - никто и ничто, когда у тебя крадут внепшость для общего пользования), мальчикам - что круче всего быть программистом (надо же вынуть из реальности боевой дух). Сильные осуществляют мечты, слабые подражают. Зато игры, наркотики и ритмы - для всех. Мозги надо заквасить где-то лет в тринадцать, продержать человеко-единицу в этом состоянии лет пятнадцать, и всё - она безопасна.

– Всю дорогу меня ругает ругательски. Я у неё 1 гочему-то ответственная за молодёжь. Тут на днях чуть не убила, что мы, молодые, не ходим голосовать и поэтому во всём виноваты. Дармоеды, говорит, социальные приживальщики и балласт истории. Тётя Саша, вы так не переживайте, я буду голосовать - ради вас.

– Так я тебе и поверила. Будете валяться всей коммуной вповалку под кайфом, а ваши зубастые отцы жопу в «мерседес»-и обозревать русские плантации, хорошо ли рабы работают, исправно ли течёт чёрная кровь из скважины Мамочки-родины...

Появился Андрюша Фирсов и мигом организовал чаепитие. Он был неисправим - завидев симпатичную Лизу, тут же заблестел глазами, стал прыток и бодр, даже осмелился шутить. Боюсь, что ему нравились все женщины, похожие на женщин.

– Фирсов, ты извини, что я тебя вчера в «Коломбине» за столик не пригласила. У меня был конфиденциальный разговор.

– Да я и не собирался, там такой толстый господин тебя грузил, куда уж нам... - Это мой бывший муж.

Сообщение произвело впечатление на собрав-пшхся. О бывшем муже никто никогда не слышал. Не слишком впечатлилась одна Лиза.

– Я от Александры Николаевны ничему не удивлюсь, скажут, что она бомбы делает в подполье, - поверю. Я за ней однажды целый день следила, просто так, игра такая. Она не знала, не видела - а оторвалась от наружки по всем правилам науки, как ншионов учат!

– И что ему надо, мужу твоему? - осведомился Фирсов.

– - Уговаривал возобновить семейную жизнь.

– А у него как с жилплощадью? - поинтересовался Карликов. Илья Ефимович, так и не выбравшийся из коммунальной квартиры, где он жил в одной (правда, большой, метров тридцать) комнате, считал жилплощадь источником всех благ и зол, венцом стремлений и пределом желаний.

– Как раз с жилплощадью порядок - четырёхкомнатная в центре.

– Почему же вы разошлись? - изумлённо спросил Карпиков. Все рассмеялись, кроме него.

– Вам никакой муж ни к чему, - авторитетно заявила Лиза. - Вам надо сразу быть вдовой. С большим семейством и богатой. Чтоб все на цыпочках к вам ходили, слушали, как им надо жить, и за это получали наградные.

– Не согласен, - возразил Фирсов. - Из Али отличная жена получилась бы, только ей правильный муж нужен. А этот толстый был неправильный. Пусть сидит один в своих четырёх комнатах.

– Зачем нормальному человеку четыре комнаты? - меланхолически отозвался Карпиков.

– Хороший разговор,- сказала я. - Какой же муж, по-твоему, был бы для меня правильным?

Фирсов стал напряжённо мыслить, ероша густые русые волосы. Удивительно, систематические запои не оставили на нём приметного следа, Анд-рюша выглядел аппетитно, как свежепросоленныи огурчик. Сотворенный этим бесхитростным солдатиком жизни образ идеального мужа заинтриговал меня.

– Тебе надёжный человек нужен. Чтобы он точ но знал, где враг, где друг. Он может быть и не слишком умным - тебе своего ума на жизнь хватит. Главное - здоровый, душевно здоровый, я имею в виду, ну., и это тоже.

– «Это тоже» у меня как раз есть, и главное, со здоровым.

– Я хотел сказать - чтобы он тебя понимал, оберегал, чтобы тебе тепло было.

– От тепла продукты портятся. Холод - верный друг материи.

– Ты ведь - живая... - печально ответил Фирсов, заметив, что его идеальный муж, подозрительно смахивающий на самого Андрюшу, не имел успеха в аудитории.

– Не переживай, товарищ, - утешила я Фир-сова, - ты не можешь на всех жениться. Трёх осчастливил, согрел - аж взопрели они у тебя, - и хватит подвигов на одного разведчика. У меня папенька такой, четвёртую супругу обогревает. Титан! Костёр народов!

– Я вообще не въезжаю в семейную жизнь, - поёжилась Лиза. -Толкаются, грызут друг друга. Как это - с одним человеком жить пятнадцать, двадцать лет? Зачем?

– Когда маленькая жилплощадь, - Илью Ефимовича сегодня было не сбить, - никак не разъехаться.

4