Татьянин день. В паутине обмана

— Вот ведь, простые детские радости, а все в первый раз. У ребенка, наконец-то, будет настоящее детство. Есть что надеть, что покушать, кому поплакаться, когда больно. А ведь это — такие малости… Только бы получилось ее удочерить, больше мне ничего и не надо.

— Галя, я узнавал насчет удочерения… Оказывается, все не так просто… — осторожно заметил Вадим.

— Вадик, не пугай меня… Я хочу, чтобы Саша была со мной!

— Да не волнуйся ты так, все у нас получится. Просто я говорю, что могут быть проблемы… некоторые… временные. Ты даже не думай об этом, я сам все улажу. В конце концов, кто здесь мужчина? '

— Я и сама справлюсь, но… спасибо тебе.

— А знаешь, я сейчас смотрел на них… смешные такие девчонки. И подумал: хорошо, когда есть такой маленький человечек — дочь. И жена. Такая, как ты. — Он потянулся к Гале, чтобы поцеловать ее, но из прихожей вдруг раздался грохот и звон разбитого стекла.

Галина и Вадим опрометью бросились туда.

— Господи, дети, вы целы? — воскликнула Галя, увидев осколки зеркала и насмерть перепуганную Сашу.

— Ага, первые потери, чего и следовало ожидать, — вздохнул Вадим.

— Что вы там раскурочили? — выбежала в прихожую Тамара Кирилловна. — Мое любимое зеркало! Висело, никого не трогало…

Саша немедленно спряталась за Галиной спиной, а Надя вступилась за подружку:

— Она не нарочно!

— Тамара Кирилловна, вам давно пора здесь интерьерчик обновить, — начал Горин.

— Ба, мы сейчас все уберем! — Надя уже успела сбегать за веником и совком и принялась убирать следы разгрома.

— Зеркало-то — бог с ним, дело наживное, да ведь примета плохая, — не унималась Тамара Кирилловна.

— Мам, ну не надо, — умоляюще проговорила Галя и обратилась к девчонкам, дружно подбирающим осколки: — Не трогайте, порежетесь!

— Главное теперь — в осколки не смотреться, — строго произнесла Тамара. — А ну, брысь отсюда, вы свое дело уже сделали!

— Теперь ты не захочешь, чтобы я была твоей дочкой? — потерянно спросила Саша у Гали.

— Вадик, Надюша, пойдите в комнату, мы с Сашей сами справимся, — попросила та и, оставшись с девочкой наедине, обняла ее: — Ну разбила и разбила, подумаешь. Ты же не нарочно? Там, наверное, гвоздь плохой — вот оно и грохнулось.

— Нет, это я задела, — честно призналась Саша. — Мячиком. Я всегда все порчу, от меня одни неприятности.

— Это кто тебе такие глупости сказал? — возмутилась Галя, — Вообще-то, ты — вся в меня, — вздохнула она. — Я страшно неловкая и сама все ломаю. Ну, помогай, держи совок.

— А бабушка сильно рассердилась?

— Нет, не сильно. Она вообще добрая. Так, ворчит для виду. Только ты меня не выдавай, что я тебе это сказала. И вообще, по-моему, зеркало бьется к счастью, — постаралась Галя успокоить Сашу.

— Нет, это посуда к счастью, а зеркало — к беде, — возразила девочка.

— Да ерунда все это, — отмахнулась Галя. — Я в приметы не верю, а ты?

— А я верю. Вот если что-нибудь разобьешь — обязательно отлупят! Ты не отдашь меня в детский дом?

— Конечно, не отдам, вообще никому не отдам, — Галя крепко прижала девочку к себе, — Вот так вот обниму — пусть попробуют оторвать! Я буду тебя любить, даже если ты перебьешь хоть всю посуду в доме.

— А если я разобью люстру? Тоже будешь любить? — недоверчиво спросила Саша.

— Тоже, — кивнула Галина.

— А если я разобью… все-все-все? Не нарочно, конечно!

— Все равно, буду любить, и все тут!

Тут кто-то позвонил в дверь.

— Иду, иду! — крикнула Тамара, — Зеркала бить — есть кому, а дверь открыть…

На пороге стояла Вера Кирилловна.

8

Тамара Кирилловна провела сестру на кухню и принялась угощать ее разносолами собственного приготовления.

— Том, угомонись, — улыбнулась Вера, — Присядь, поговорим.

— А чего «присядь»? — заворчала Тамара. — И угостить толком нечем. Сама виновата: позвонила бы, я б к твоему приезду приготовилась, и встретили бы честь по чести…

— Ну, прости. Я ведь приболела, сказала Танечке, что на свадьбу не приеду, а потом не выдержала. Решила сюрприз сделать.

— Получилось. А Таня так и не знает?

— Еще нет. Позже позвоню, пусть спокойно работает, освободится — тогда и увидимся. Ой, кто это здесь меня щекочет? — наклонилась она к Надюшке. — Ласточка моя! Ты хорошо себя вела?

— Очень хорошо, — хмыкнула Тамара. — Вот, сегодня вместе с Сашей зеркало кокнули. А вообще-то, у тебя не внучка, а золото.

— А Саша — она кто? — не поняла Вера.

— Моя новая подружка, — выпалила Надя.

— Надюш, — попросила Тамара Кирилловна, — иди со своей подружкой поиграй. — Девочка тут же сорвалась с места и убежала, — Тут у нас такие новости, только успевай рассказывать. Галя-то моя девочку решила удочерить, Сашу эту. Ладно бы младенца, — она понизила голос до шепота, — а то такую большую…

— Из детдома? — спросила Вера.

— Еще того чище. На улице подобрала.

— Смелая у нас Галочка. А ты не против?

— А меня здесь очень спрашивают, — отмахнулась Тамара, но ее лицо озарилось невольной улыбкой: — Пускай живет. Я люблю, когда народу много, — весело, всегда что-нибудь случается. Главное, чтобы Галя не ошиблась. Это ведь не котенок — на всю жизнь.

— А как Витя, Дима?