Татуированные души

Как я рада, что Нет приютила меня у себя на эти два последних года. Мы все время вместе, а когда она не работает, мы валяемся перед телевизором и обсуждаем глупые передачи.

Я вернулась домой, пошатываясь от усталости, чуть пьяная от пережитых волнений и выпитого за вечер разнообразного алкоголя, упала в кровать и испустила стон облегчения. Несмотря на гудки и рычание едущих по бульвару машин, после «Розовой леди» комната показалась мне очень тихой. И я наслаждалась этим спокойствием. По крайней мере, первые минуты.

А затем я вновь услышала голос человека, который так любит появляться в моих кошмарах.

«Виски, двойной, пожалуйста, Нонг».

Капли холодного пота усеяли мой лоб. Я почувствовала, как растекается по лицу грим и как исчезает вместе с ним хорошее настроение. Свет начал резать мне глаза, словно во время лихорадки. Я представляла себе Нет, ее тело танцовщицы, истерзанное когтями тигра. Ее красивое, покрытое кровоподтеками лицо, ее улыбку, пропавшую, растворившуюся в бездне боли. Смогу ли я помочь ей выбраться из пропасти, как помогла мне она?

Я куталась в простыни и металась по кровати, куда она пустила меня два года назад. Я ворочалась с боку на бок на матрасе, который от страшных предчувствий горел подо мной огнем.

В конце концов усталость победила тревогу. Я забыла обо всем, отдавшись во власть беспокойного сна.

Сейчас я сижу посредине слишком широкой для одной меня кровати, и перед глазами плывут те же самые картины, что приводили меня в трепет сегодня рано утром. Рычание автомобилей, которое казалось приглушенным после «Розовой леди», режет уши. Как можно заснуть или отдохнуть в подобном грохоте? А я ведь знаю, что эта слишком короткая ночь оставит следы на моем лице. Что набрякшие веки сохранят воспоминание о ночных кошмарах.

Надо поспать, но у меня ничего не получается.

И я решаю встать. Пойду немного прогуляюсь по сои, опустевшим при свете дня. Попробую отвлечься, разглядывая лица прохожих, цепляясь глазами за мелькающие машины, представляя, что они увозят меня в какие-то неведомые дали. К будущему без татуированного человека.

Я тащу свое онемевшее тело к темной ванной, расположенной рядом с дверью в гостиную. Я зажигаю свет, неон очерчивает контуры моего лица, придает ему сероватый оттенок. У моего отражения глаза налиты кровью. Обычно я стараюсь не задерживаться у зеркала. Я всегда ненавидела эти блестящие стекла, с предательским упрямством демонстрирующие мой сомнительный образ. Но сегодня я долго себя разглядываю.

И не узнаю.

От сна и пота грим потек, нарисовав странные узоры в углах глаз и на щеках. Контуры губ еще хранят следы нанесенной вчера помады. Гладкие черные волосы, которые подруга зачесала мне наверх и покрыла лаком, немного растрепались. Никогда не думала, что они могут расти так быстро. Я всегда коротко стриглась. А сегодня волосы уже доходят мне практически до плеч. Странно.

Я словно зачарована собой.

Это исковерканное лицо мне нравится.

Я достаю пилюли. Как каждое утро в течение вот уже двух лет. Две цветные желатиновые капсулы помогают мне измениться. Я запиваю их водой и чувствую, что у меня начинается мигрень.

Мне, несомненно, необходимо помыться.

Я стаскиваю с себя белое влажное платье, которое так и не решилась снять вчера, протискиваюсь в крошечную кабинку, заменяющую душ. Меня ждет чан, полный воды.

Я беру красный ковшик, всегда плавающий на поверхности.

Самое трудное — вылить на себя первый ковш. От него кожа всегда покрывается мурашками. Затем все идет как по маслу. Мое тело, замирая, ждет встречи с прохладой. Я погружаю ковшик в чан и тут же привыкаю к температуре воды. Хватаю мыло и начинаю тереть кожу. Тяжелый запах сна медленно отступает перед цитрусовым ароматом.

Теперь я разминаю свое тело. Быстрыми движениями. Жалко, что у меня нет щетки. Чтобы уж наверняка открыть все поры. Я бы и голову помассировала, и волосы расчесала, я прогнала бы застрявший в мозгу образ татуированного человека. Я работаю пальцами и даже ногтями, я намыливаюсь и споласкиваюсь до тех пор, пока кожа не начинает зудеть. Только через час я выхожу из ванной за полотенцем. Я надеваю потертые джинсы и майку, это мой обычный наряд. Только за последние два года, с тех пор как Нет меня приютила, одежда стала чистой. Раз в неделю мы сами стираем белье стиральным порошком, который пахнет деревней. Пахнет влажными травами северных земель и чуть-чуть лимонной мятой.

Мне приятно прикосновение постиранной одежды к чистому телу. Оно напоминает о том, что я изменила жизнь, изменила свою личность. Новая кожа, новая женщина.