Таулос. Книга первая. Северный ветер

Луч солнца медленно крался по полу от окна, через которое проник в комнату, к кровати, на которой спал Ханами. Бесшумно скользнув по одеялу, он добрался до его лица. Ханами поморщился и повернулся на другой бок. Он уже проснулся, но еще несколько минут лежал с закрытыми глазами, собирая осколки воспоминаний, связанных с днями, проведенными в пути.

Наконец он повернулся на спину и открыл глаза. Комната, в которой он спал, была ярко освещена поднимающимся солнцем, а сквозь чуть приоткрытое окно Ханами слышал веселую трель лесных птиц. Ханами приподнялся и сел на кровати. Он посмотрел вокруг. Кроме него в комнате никого не было. Ханами повернулся и опустил ноги на пол. Холодный воздух, проникавший внутрь сквозь приоткрытое окно, охладил за ночь пол и когда Ханами коснулся его ногами, то почти сразу же поднял их обратно. Ощущения были не очень приятными, но зато, очень быстро приводили в чувство. Более не медля, Ханами встал, оделся и вышел из комнаты.

Он снова попал в помещение, где вчера встретил Агота. Но там было пусто. Подойдя к небольшому окну, Ханами посмотрел наружу. Все вокруг было покрыто снегом, который сверкал на солнце так сильно, что приходилось щуриться. С непривычки Ханами отвернулся на миг, а затем снова взглянул в окно. В нескольких шагах от дома он обнаружил Такоса, рубившего дрова большим топором. Чуть дальше веселилась ребятня, бегая по колено в сугробах и бросая друг в друга снежки. Еще дальше несколько жителей Таштака о чем-то оживленно беседовали. Один из них, тот, что постарше, все время показывал рукой в сторону ворот и что-то объяснял своим собеседникам, которые то ли не понимали его, то ли просто не соглашались.

Увлеченный тем, что происходило снаружи, Ханами не заметил, как в комнату вошел Агот. Он нес в руках глиняный горшок, обернутый полотенцем. Из горшка поднимался густой пар. Войдя в комнату, Агот повернулся и толкнул дверь ногой, пытаясь ее закрыть. Дверь громко хлопнула, и Ханами обернулся.

— Это я! — произнес Агот, улыбаясь. — Как тебе спалось?

— Спасибо, хорошо, — ответил Ханами, улыбнувшись в ответ.

— Я принес завтрак, — продолжил Агот, — хоть для завтрака уже и поздновато.

Ханами не нашел что ответить. Агот же поставил горшок посреди стола и жестом пригласил Ханами сесть. Ханами сел напротив.

— Приступай, не стесняйся, — подбодрил его Агот, — тебе нужно восстанавливать силы. Здесь вареный картофель и баранина, думаю, твой путь сюда был очень тяжел.

— Спасибо! — только и произнес Ханами, придвигаясь к столу.

Живот свело голодной судорогой. На протяжении последних двух недель он почти не ел, потому что припасов было слишком мало. И теперь, когда перед ним стоял этот горшок, полный вкусной и сытной еды, Ханами не мог больше сдерживаться. Агот видел этот голодный взгляд и не собирался мешать Ханами разговорами.

— Ешь, сколько хочешь, — сказал Агот и широко улыбнулся, — у меня еще есть дела. Если ты не против, после того как закончишь, мы поговорим немного. Вчера ты так и не ответил мне ни на один вопрос.

— Да, конечно! — согласился Ханами.

Агот еще раз улыбнулся и быстро вышел на улицу. Дверь закрылась, и Ханами принялся за еду.

Спустя час Агот вернулся, неся какую-то старую книгу, чернила и перья. Он сел за стол и положил книгу перед собой, а чернила и перья поставил по правую руку. Агот посмотрел на Ханами и спросил:

— Ты готов ответить на несколько вопросов?

Ханами кивнул и снова сел на скамейку напротив Агота.

— Замечательно, — пробурчал Агот, открывая книгу и устраиваясь поудобнее.

Теперь Ханами заметил, что это была вовсе не книга, а старый журнал для записей. Вытянув шею, он пытался заглянуть в него, пока Агот перелистывал страницы. Заметив его интерес, Агот поднял голову. Ханам сразу же отпрянул назад, а Агот засмеялся и сказал:

— Здесь нет никаких секретов. Это просто журнал, в который мы записываем кто, когда и куда уходит или откуда приходит. Вот и все!

— Да, конечно, — поспешил согласиться Ханами, — просто я заметил, что он очень старый. Видимо, в нем много записей.

— Так и есть, — подтвердил Агот, — здесь есть все, кто уходил или приходил в Таштак за последние десять лет.

— Ничего себе! — Ханами был искренне удивлен.

— Ну конечно, вот, давай, посмотрим, — Агот открыл последнюю страницу, которая была заполнена лишь наполовину, — какой вчера был день?

Ханами пожал плечами и попытался вспомнить. Агот тем временем макнул перо в чернила и приготовился писать.

— Итак, двадцать первый день месяца белой земли, — произнес Агот и заскрипел пером по бумаге, — Ханами прибыл из Таулоса… — Агот вопросительно посмотрел на Ханами.

Тот кивнул, подтверждая, что так все и было. Агот закончил писать и спросил:

— Ты надолго к нам или вскоре опять уйдешь?

— Не знаю, — ответил Ханами. — Я вернулся, чтобы узнать про Анайю. Как она?

— Анайя? — Агот удивленно поднял брови. — Думаю, с ней все хорошо.

— Я хочу увидеть ее, — сказал Ханами.

— Хорошо, — отозвался Агот, снова начавший перелистывать журнал.