Те, кого нет

— Куда вы меня везёте? Что вам нужно? — вопрос вырвался у неё прежде, чем она подумала, что не хочет, пожалуй, знать ответа. Слишком хорошо она помнила, привязанную к операционному столу, Марго. Неужели они везут её, чтобы тоже выкачать из неё кровь и вырезать сердце?

Вернон пожал плечами.

— Ты зачем-то понадобилась Бореусу, — подал голос Пит и потянулся. — Но я даже рад. Благодаря тебе я вышел в море, в кои-то веки.

— Замолчи! — приказал Вернон, с неудовольствием нахмурившись.

— Да ладно. Пойду, проверю, как дела у капитана.

Пит вышел.

— Неужели то, ради чего вы это делаете, имеет смысл?

— Ещё какой, — кивнул Вернон. — Ты бы и сама не отказалась от такого. Хотя тебе это дано от рождения. Но ты и такие, как ты, конечно, не цените этого. Можно сказать, вы динозавры. Последние выжившие.

— Поэтому вы хотите нас всех уничтожить?

— Зачем же? Нет. Не уничтожить. Взять под контроль. Вы — наша кормовая база.

Лика сглотнула горькую слюну. Именно. Они пища (в переносном, а, может, и не совсем, смысле) для этих существ. Она нахохлилась, не желая больше поддерживать этот разговор. В кают-компанию из рубки спустился Гривцов.

— Пусть порулит, — сказал он и взял со стола с напитками стакан. — Говорит, что ходил в море много лет. Ну, верю, что так. Уверенно себя чувствует за штурвалом.

Он сел на диван, опрокинул в себя стакан и крякнул. Вернон с улыбкой налил ему ещё порцию. Потом встал, погрозил Лике пальцем и спустился по лестнице к каютам.

— Скажите, что с Греем? — Она пересела ближе к Гривцову. Тот скорбно скривился и выпил. Лика сочувственно вздохнула. — А сами вы как? Вас же ранили?

— Ерунда, — Гривцов налил себе ещё порцию. — Подумаешь, ножиком поцарапали. В девяностые меня хирурги по кусочкам собирали и ничего. Живой, как видишь.

— А разве можно пить за штурвалом? — укорила Лика, видя, с каким вожделением Гривцов смотрит на свой стакан.

— Мне всё можно. Я капитан. Хотя, конечно, много не стоит. Но горло промочить моряку — святое дело. Пятнадцать человек на сундук мертвеца и бутылка рому… — дурашливо пропел он и сделал глоток.

— Ваша дочь тоже считала, что выпить за рулём не смертельно?

Гривцов замер со стаканом в руке. Лицо его стало серьёзным и даже печальным.

— Откуда знаешь? Юля, да, в больнице. Говорил ей: «Не гоняй, не гоняй», — нет, всё как об стенку горох. Теперь вот травма позвоночника. Не знаю, сможет ли теперь ходить. Дети! Все беды от вас! Вам всё даёшь, а вы, как свиньи неблагодарные, всё портите. Кому я бизнес оставлю?

— Леонид, простите, я не помню отчества, зачем вы им помогаете? Это же страшные люди. Совсем страшные. Убийцы.

Гривцов отмахнулся от неё, как от привидения.

— Можно без отчества. И, вообще, можешь звать меня Гривой. Привык я к этой кличке. Зачем, спрашиваешь? А вот затем. Они сказали, что вылечат Юлю. Обещали, что поправится и сможет ходить.

— А если они врут?

— А у меня есть выбор? Я за любой шанс готов схватиться. Вообще, всё как-то завертелось в одно и то же время, словно специально. Эти… как их, Пит и Вернон, помяли меня слегка. Сильны, черти. И выглядят так же. Словно из преисподней вылезли. Потом мне позвонили из Лондона, сообщили про Юлю. Я поговорил с врачами, узнал диагноз… Собирался уже лететь к ней. Но тут снова эти два брата-акробата нарисовались. Ну, и предложили сделку. Что мне оставалось? Стропалецкий сбежал. Обещанного им препарата так и нет. А тут такой шанс. Уверяли, что у них есть средство.

— Есть, — Лика кивнула. Гривцов даже просиял. — Только у их средства один побочный эффект: ваша дочь станет как они. Серой.

— Чего? — Гривцов чуть не поперхнулся. — Вот гады. А предупреждать клиентов не надо, по их мнению?

— Возможно, они считают, что это не столь важно. Главное обязательство они выполнят: она будет ходить, — Лика с сочувствием посмотрела на него и после короткой паузы добавила: — Хотя есть и другой способ. Я видела профессора. Разговаривала с ним.

— Что? Он создал препарат?

Лика кивнула и приложила палец к губам. Гривцов с пониманием придвинулся ближе.

— А он, действительно, от всех болезней? Паралитики встают, мёртвые воскресают?

— Насчёт мёртвых не знаю, а вот человек с восьмьюдесятью процентами ожога поправился так, что и следа не осталось.

— Где он? — Гривцов смотрел на неё с такой надеждой, что Лика почувствовала себя чуть-чуть обманщицей.

— Неважно. Главное, эликсир у меня, и я смогу вам его дать. Но для этого мне нужно сбежать от этих серых личностей и вернуться домой. Помогите нам с Матвеем, и я помогу вам.

— Я подумаю, — Гривцов посмотрел поверх её головы и вздохнул. — Как я могу быть уверен, что ты не врёшь? Тут хоть какой-то, но шанс. А ты… ещё неизвестно кто.

— Я арг, — Лика встала. — Это вы знаете точно, не так ли? — Гривцов согласно кивнул. — Проводите меня к Матвею. Я хочу убедиться, что с ним всё в порядке.

С Матвеем, действительно, было всё в порядке, если не считать того, что он был слегка зол и взвинчен.