Те, кто старше нас

То, что она назвала его по имени, мне не понравилось. Я ревновал, хотя еще не хотел признаваться в этом.

На платформе поднялся короткий ствол мортиры. Развернувшись к Оксанкиному кратеру, она выплюнула большое ядро. Под нашими ногами беззвучно дернулся грунт.

– Это еще зачем? – спросил я.

– Серная льдина оборвала кабель. В снаряде находится резервная станция связи с батискафом.

– А, вот как, – вяло сказал я.

Мод попыталась заглянуть в окно моего шлема.

– Ну так что, идем?

– Да-да.

Мы ступили на поверхность застывшей лавы.

Поток был молодым, не успевшим растрескаться, но замерзал он не одновременно – вспучиваясь, образуя наплывы, на которые приходилось карабкаться, вбивая в податливую серу заостренные носки сапог. Мод, шедшая впереди, упорно преодолевала препятствия. Взойдя на высокое место, она остановилась, широким взмахом обвела горизонт и сказала:

– Можете смеяться, но что-то здесь не так, я чувствую. И это не совсем суеверие.

– Да, необычная планета, – сказал я, отдуваясь.

– Необычная? Я бы сказала – необыкновенная. Не могу представить, как она оказалась на своей нынешней орбите. Шансов на это было – всего ничего.

Ох, не люблю я намеков на чудеса, хоть пьяный, хоть трезвый. Будь хоть под мухой, хоть под макулой. От кого бы ни исходили. Кажется, это меня и разбудило.

– Что ж. Шансов на возникновение жизни на Земле тоже было не так много.

– И что это доказывает? – быстро спросила Мод.

– Ничего. Рядовая аналогия.

– Поясните.

– Я вот что хочу подчеркнуть. Пусть гипотеза об искусственном происхождении жизни так и не опровергнута, являемся ли мы с вами результатом эксперимента?

– Не знаю.

– Можно ли это утверждать?

– Утверждать – нет. Допускать – да. Вдруг мы плохо умеем распознавать.

– Почему вы так думаете?

– Ну, сотни лет поиска внеземных цивилизаций безуспешны. Причин может быть три.

Мод один за другим загнула пальцы.

– Либо мы одиноки, либо братья по разуму слишком далеки, либо…

– Либо?

– Либо следы разумной деятельности легко принять за другое.

Я рассмеялся.

– Например, за коллапсар?

Но Мод к такой возможности относилась вполне серьезно.

– Почему бы и нет?

В ответ я мог бы привести множество доводов. Но сказал, что не знаю. Потому что полностью отрицать в нашем мире ничего нельзя.

– Все, что можете сообщить? – разочаровалась Мод.

– Самое глубокое.

– Как специалист по физике «черных дыр»? Лауреат премий?

– Угу. Он самый.

– А вы умеете сомневаться, – заметила Мод.

Я обрадовался.

* * *

Из-за малых размеров парома мне пришлось делить каюту с Круклисом.

Утром меня разбудил его недовольный голос. Он разговаривал по видеофону с женой, оставшейся на Гравитоне. Лаура выглядела расстроенной.

– Постараюсь, – буркнул Круклис и покосился на меня.

Чтобы не мешать, я вышел на камбуз. Там несколько человек поглощали завтрак. Лица были меланхолические.

– Что случилось? – спросил я.

– В том-то и беда, что ничего, – вздохнула Оксана.

Выяснилось, что за прошедшие сутки батискаф забрался в обширную каверну, размеры которой не определялись.

Разогретая сера становилась все более вязкой, скорость аппарата упала до минимума. Одновременно колебательные движения расплава, обнаруженные накануне, потеряли свою периодичность. Накапливались данные о том, что они являлись следствием сейсмической активности недр Феликситура, отголосками землетрясений. Проще говоря, ничего необычного не происходило. Сенсация не состоялась.

– Ничего нет нового и под этим солнцем, господа, – сказал я. – Будут ли сюрпризы вообще?

– Обязательно, – серьезно сказала Мод.

– Вы в это верите?

– Так же, как и вы.

– Мне этого хочется, но я не верю.

Мод протянула тюбик с питательным бульоном.

– Пейте. Хочу пригласить вас на прогулку. Не возражаете?

Я растерялся.

– Еще и спрашивают…

– Чур, за вулканы не прятаться, – предупредил Абдид. – Серж, ты видел свою кардиограмму? Вчера на тебе будто черт скакал.

– Не все сердечные дела находятся в компетенции страховых компаний, дружище, – легкомысленно сказал я.

Не знаю почему, но рассказывать о вчерашнем мне не хотелось. Наверное, голова все еще не была в порядке.

– Ну-ну, компетентный ты наш, – проворчал Абдид.

* * *

Это правда, что жизнь ценна пустяками. Простая вроде бы радость – помочь женщине надеть скафандр, но от абстрактных мыслей отвлекает замечательно. Мысли становятся конкретными до ужаса.

Мод поежилась.

– Не смотрите на меня так.

– А как смотреть?

– Как на товарища по быту.

– Эх! Неужели вы думаете, что это возможно?

– Серж, не дурачьтесь. Вы еще не застегнуты, а за бортом вакуум, между прочим. Глубокий такой.

– Зато вы застегнуты за двоих, – игриво заметил я.

Мод так глянула на меня снизу, что я стал смотреть вверх. Ух, глазищи! В восторге я поднял лапки и понял, что буду делать это постоянно, если у нас что-то получится. Есть женщины, которые каждую секунду знают, чего не хотят. С ними увлекательно играть в угадалки. Сплошное удовольствие.

* * *

Мы взяли открытый вездеход и покатались по окрестностям. Мод лихачила, заставляя машину прыгать через трещины, на изрядной скорости носилась между скалами и воронками, взлетала по крутым склонам, скатывалась в долины.