Те, кто уходят

Он нашел кафе-бар, но девушки за стойкой не было. Рей обвел зал разочарованным взглядом. Он подошел к стойке и заказал у парнишки капучино, которого вовсе не хотел. Подумал, не спросить ли парня – вдруг он знает, у кого можно снять комнату. Итальянцы в таких делах всегда рады помочь, а парнишка казался сообразительным, но Рей не решился пойти на риск. Парень может рассказать кому-нибудь. Потом из двери в задней стене кафе появилась та самая блондинка в светло-голубой форме. При виде девушки Рей испытал легкое потрясение и опустил глаза в чашку. Но их взгляды уже встретились, и она сказала с улыбкой «Buona sera»[25], как, вероятно, говорила по сто раз на дню.

Она обслужила двух вошедших клиентов. На стойке появились бокалы красного вина.

Он должен заговорить с ней, прежде чем кафе заполнится народом, подумал Рей и начал строить предложения на итальянском. Когда девушка опускала чашки в раковину с горячей водой прямо перед ним, Рей заговорил:

– Извините, вы не знаете кого-нибудь поблизости, кто сдавал бы комнату? Впрочем, даже не обязательно очень близко.

– Комнату? – переспросила она, и ее серые глаза широко распахнулись, потом полузакрылись в задумчивости, влажное полотенце в ее левой руке повисло на кромке раковины. – Синьора по соседству со мной. Синьора Каллиуоли. На Ларго-Сан-Себастьяно. – Она показала рукой.

Направление ни о чем не говорило Рею.

– А номер дома вы не можете сказать?

Девушка улыбнулась, посмотрела на него растерянно:

– Номер длинный, а на звонке нет имени. Если хотите, я покажу вам, где это. Если подождете. – Взгляд через плечо. – Моя смена заканчивается в шесть.

Часы показывали без семнадцати минут шесть. Рей допил кофе, расплатился и оставил чаевые в блюдечке на стойке. Он кивнул девушке, напуская на себя деловой и уверенный вид:

– В шесть часов.

Он вышел из бара.

Возможно, комната у синьоры Каллиуоли окажется занята, а другого места девушка не знает. Но Рею казалось, будто у него гора свалилась с плеч. И еще он чувствовал себя счастливым, по-настоящему счастливым, но тут же понял, что причина тому – его лихорадка и это чувство обманчивое. Он вернулся к кафе-бару ровно в шесть.

Девушка надевала черное матерчатое пальто. Увидев Рея, она улыбнулась и помахала. Из двери в задней стене появился коренастый молодой человек в белом приталенном кителе – вероятно, вечерний сменщик девушки; она заговорила с ним, и он ей улыбнулся и кинул взгляд на Рея.

– Тут близко. Четыре минуты, – сказала девушка.

Рей кивнул. Он хотел представиться ей, ради вежливости, потом понял, что должен назваться вымышленным именем.

– Меня зовут Филип. Филипо. Гордон, – добавил он.

Она кивнула без всякого интереса:

– А меня зовут Елизавета.

– Piacere.

– Вам на сколько дней нужна комната? – Девушка шла быстрой походкой.

– Дня на три, на четыре. Может, на неделю, если синьоре будет так удобнее.

Они завернули за угол. Ветер стал бить им в лицо, и Рея пробрала дрожь. Девушка неожиданно остановилась и нажала кнопку звонка на узкой двери, выходящей прямо на улицу. Рей посмотрел направо, налево, задрал голову – высота пятиэтажного здания превосходила длину. Канала поблизости он не увидел.

– Кто там? – раздался голос из окна наверху.

– Елизавета. – За этим последовало длинное предложение, ни одного слова из которого Рей не понял.

Раздалось гудение, и дверь открылась. Они вошли и увидели женщину, спускающуюся по лестнице. Она пригласила Рея подняться и посмотреть комнату. К облегчению Рея, девушка пошла с ними, на ходу разговаривая или обмениваясь сплетнями с хозяйкой.

Рея провели в квадратную комнату средних размеров, где на бугристой узкой кровати лежало покрывало с красно-желтым цветочным рисунком. Высокий платяной шкаф служил гардеробной, на стенах висели фотографии. Но все было чистенько.

– Вы понимаете? Восемьсот лир в день с завтраком, – сказала Елизавета.

– Отлично, – откликнулся Рей. – Benone[26], беру, – сказал он синьоре Каллиуоли.

Синьора Каллиуоли улыбнулась, у рта прорезались глубокие дружелюбные морщинки. Она носила черную одежду.

– Ванна внизу, один этаж. Туалет, – она указала пальцем вверх, – один этаж.

– Grazie.

– Va bene?[27] – спросила Елизавета, тоже улыбаясь.

Рею захотелось обнять ее.

– Огромное спасибо, – сказал он по-английски. – Grazie tanto.

– Где ваш чемодан? – спросила синьора Каллиуоли.

– Я принесу его завтра, – беззаботно ответил Рей и вытащил из кармана бумажник, а из бумажника банкноту в пять тысяч лир. – В любом случае я заплачу за пять ночей, если вы не возражаете. Извините, но мельче денег у меня нет.

Женщина взяла банкноту.

– Спасибо, сэр. Сейчас я принесу тысячу лир. – С этими словами она вышла.

Рей шагнул в сторону, чтобы девушка могла выйти из комнаты, и пошел следом за ней. Они спустились по лестнице. У Рея вдруг возникло желание пригласить ее на ужин, и он чуть не спросил, можно ли позвонить ей в восемь часов, но подумал, что лучше этого не делать.

Синьора Каллиуоли встретила их внизу со сдачей:

– Grazie, синьор Гордон. Вы сейчас уходите?

– На несколько минут, – ответил Рей.