Те, кто в опасности

Он, скрестив ноги, сел на палубу у приемника. С тех пор как они подошли к атоллу и бросили за борт кусок коралла, служивший дау якорем, приемник был постоянно настроен на нужную частоту. Радист на ключе набрал азбукой Морзе позывной — 1351. В кладовке на борту «Влюбленного дельфина» аппарат связи мгновенно перешел от передачи к приему, подтвердив готовность отвечать на вопросы. Радист вскочил и бросился к выходу. Он возбужденно кричал:

— Господин! Быстрей!

К нему большими шагами подошел капитан дау. Палубу освещали керосиновые лампы, подвешенные к гику. В их свете видна была высокая фигура капитана, одетого в традиционное головное покрывало шумаг и длинное белое одеяние — дишдашу. Борода у капитана густая и черная, хотя ему уже за пятьдесят. Нагнувшись, он вошел в рубку и взволнованно спросил у радиста:

— Да?

— Милостью Аллаха и его пророка, да будут они вечно славны.

Радист подтвердил: связь есть, — и посторонился на тесной палубе, чтобы капитану были видны радиоприемник и горящий на его панели красный огонек. Капитан, не сказав ни слова, сел на пол перед приемником и начал задавать передатчику вопросы. Вначале он запросил нынешнее положение и точную скорость. Ответ пришел немедленно. Капитан повторил долготу и широту радисту; тот записал. Они знали: координаты точны до нескольких метров.

Несмотря на библейскую оснастку и внешнюю дряхлость дау, на ее борту стояло самое современное спутниковое навигационное оборудование из того, что можно купить. Установив точное местонахождение, курс и скорость «Дельфина», капитан развернул на столе карту Индийского океана и принялся изучать ее. Нынешнее положение дау было обозначено красным крестиком. Капитан определил положение яхты неверных и тоже нанес его на карту. Потом начал рассчитывать курс и скорость перехвата. Он не хотел тратить время и горючее, чересчур опередив яхту, но еще важнее было не пропустить яхту вперед. Таща за собой на буксире катера, дау делает всего четырнадцать узлов в час и при погоне безнадежно отстанет. Закончив расчеты, капитан вышел на палубу.

Здесь молча сидели на корточках и ждали тридцать девять человек. Их современное автоматическое оружие казалось неуместным в такой обстановке. По одиннадцать человек — экипажи катеров, остальные — команда дау. Капитан величественно прошел на свое место у руля и обратился к ним:

— Газель в челюстях гепарда.

Первые его слова вызвали громкие комментарии слушателей. Капитан поднял руку, и все мгновенно затихли, сосредоточив на нем все внимание.

— Неверные еще далеко на юго-востоке, но быстро идут к нам. Завтра утром до рассвета мы поднимем якорь. Нам потребуется семь часов, чтобы дойти до места засады. Я ожидаю, что судно неверных завтра днем, за два часа до захода, пройдет мимо нас, в двух милях к востоку; слишком далеко, чтобы увидеть что-нибудь, кроме нашего паруса. Нас примут за безопасное торговое судно с островов… — Говоря неторопливо, четко и выразительно, он в очередной раз описал план нападения. Его слушатели — простые люди, в основном неграмотные и не слишком умные, но, чуя в воде запах крови, они становятся свирепыми, как барракуды. Заканчивая, он снова напомнил: — Отплываем завтра до рассвета, и да улыбнутся нам в нашем деле Аллах и его пророк.

* * *

Увидев, как осторожно поворачивается ручка двери ее каюты, Кайла не удивилась. Она ждала уже почти час, и ожидание становилось непереносимым. Она вновь перебрала в уме все резкие, обидные слова и представила, как бросит их ему в лицо — пусть униженно молит о прощении. Она вскочила с кровати и босиком бросилась к двери. Приблизила губы к двери и негромко, так, чтобы слышно было только ему на той стороне, сказала:

— Уходи! Я больше не хочу тебя видеть. Ненавижу. Слышишь, ненавижу!

Она ждала ответа, но на той стороне было тихо; полминуты тишины показались ей вечностью. Ей захотелось снова окликнуть его, только чтобы убедиться: он там. Но тут он заговорил, и его голос звучал ровно и холодно.

— Да, слышу. И немедленно ухожу. Будь по-твоему.

Она услышала удаляющиеся по коридору шаги. Все шло не так, как она себе представляла. Он должен был просить у нее прощения. Кайла быстро отодвинула засов и распахнула дверь.

— Как ты смеешь оскорблять меня и отказывать мне! Вернись немедленно! Хочу, чтобы ты знал, как сильно я тебя ненавижу!

Он повернулся к ней, улыбнулся, и эта улыбка привела ее одновременно в ужас и в ярость. Она топнула ногой, не в силах поверить, что ведет себя так по-детски.

— Вернись немедленно. Не стой с глупой улыбкой. Иди сюда.

Он пожал плечами и пошел назад, туда, где Кайла держала дверь открытой. Она собрала все самые оскорбительные слова, какие могла придумать, но не успела произнести ни слова — он очутился у двери. Роже продолжал улыбаться, но следующие его действия застали ее совершенно врасплох. Нажав плечом, он сильнее распахнул дверь. Кайла удивленно отпрянула.

— Ублюдок! — дрожащим голосом сказала она. — Как ты смеешь, неотесанный деревенщина!

Он закрыл за собой дверь и задвинул засов. Потом неторопливо направился к Кайле, и она вынуждена была отступить.