Те, кто жив

— Свет помешает нашим… измерениям.

Ольга потащила одну створку, Куратор другую. Ржавые петли протестующе скрипели, куски бетона, валяющиеся на земле, мешали, и их приходилось отпихивать ногами. Воротина шла туго, Ольга упиралась, и, когда её схватили сзади за локти, прижимая руки к телу, это оказалось совершенно неожиданно.

— Прекратите, что это такое! — возмущённо закричала Ольга и попыталась вырваться, но Куратор держал крепко. Он оказался гораздо сильнее, чем выглядел.

— Извини, — прошипел он сквозь зубы. — Но тебе придётся пойти с нами. Потом скажешь мне спасибо.

Ольга попыталась использовать приёмы, которые показывал ей Иван, но ни ударить головой, ни пнуть пяткой, ни вывернуться не получилось — мешали тяжёлые, проложенные свинцом, костюмы.

— Открыл? — Куратор тащил её так легко, как будто она была ребёнком.

— Да, готово, — отозвался откуда-то сзади Андрей.

— Пошли скорее.

«Куда они собрались?» — подумала Ольга, не прекращая вырываться, но тут Куратор развернул её лицом к стене, и она увидела.

В задней части гаража оказалась небольшая железная дверь. Она вела, наверное, в подсобное помещение — на склад расходников или в комнату отдыха механиков. Сейчас она была распахнута, а в дверном проёме клубилась матовая тьма, как будто там размешивали графитовый порошок.

Андрей, стараясь не глядеть на Ольгу, подхватил рюкзаки и аккуратно задвинул их туда. Они канули бесследно.

— А ну, стоять! — раздался приглушённый шлемом, но все равно звонкий голос. Возле приоткрытых ворот стоял Мигель и целился в них из своего маузера. — Отпустите девушку!

Воспользовавшись секундным замешательством, Ольга рванулась изо всех сил. Куратор её не удержал и она, споткнувшись, полетела в яму. Хлопнул выстрел, и всё стихло.

Когда она выбралась, Андрея с Куратором в помещении не было. За ржавой дверью теперь была обычная подсобка. Мигель сидел, опираясь спиной на ворота, и пытался зажать отверстие в костюме. Оттуда тонкой струйкой текла кровь, а что при этом попадало внутрь, лучше было не думать. У Ольги от падения треснул плексиглас шлема. Запах гари то ли мерещился, то ли на самом деле проникал снаружи.

— Попал, представляешь! — пожаловался он слабым голосом. — Он в меня попал! Как же так? Почему? Андрей же свой, мы же с ним…

Ольга, скрипнув зубами, помогла ему подняться и подставила плечо.

— Погоди, погоди… Мой маузер…

Прислонив его к стене, она подняла с пола пистолет и вставила ему в кобуру.

— А куда они? Как?

— Пошли, это неважно.

— Тошнит чего-то…

— Это от радиации. Держись, не вздумай в шлем наблевать! Быстрее, быстрее, перебирай ногами! — полуповисший на ней Мигель стонал, держась за простреленное плечо. У Ольги тоже подкатывали к горлу приступы тошноты, и, когда они вдвоём ввалились в прокол и упали на пол дезактивационной камеры, она еле дождалась, когда их обольют мыльным раствором. Сорвала шлем и её вырвало. Жестоко, с кровью и слизью. Мигель к ней присоединился, и в лазарет их доставили уже на носилках.

— Всё унёс, всё, представляете! — кричала растрёпанная спросонья Лизавета. — Все запасы, до последней пробирки!

— Как же так, Лиза? — сурово спрашивал директор.

— Так он же Куратор, вы ж ему сами рассказали про Вещество! Он спросил только, достаточно ли надёжно хранится, попенял ещё мне, что не в сейфе держу… А откуда тут сейф? Мой сейф наверху остался, в корпусе… Вот, в шкафу для образцов всё и стояло, на нём даже замка нет… Да и не ворует у нас никто. А сейчас кинулась — нету!

Ольгу мутило, но рвота пока прекратилась. Состояние было препаршивое — в глазах плыло, голову с подушки не поднять. Сколько она схватила бэр — неизвестно. ДКП намерил свои пятьдесят рентген, потом шкала кончилась. На соседней койке лежал бледный до синевы Мигель, и она едва ли выглядела лучше.

«Обидно будет, если выпадут волосы, — думала она спокойно, — Иван их так любил».

Она уже рассказала директору всё, что видела, и он только головой качал. То ли верил, то ли сомневался — уж больно история невероятная, про дверь-то в стене. «Главное, что вы вернулись, а без этих двоих воздух чище будет, — сказал он, дослушав. — Жалко, что вам так досталось, но Лизавета вас быстро поставит на ноги».

Оказалось — не поставит.

Понятно теперь, что у них в рюкзаках-то было. Выгреб Куратор всё Вещество и с ним сбежал. Как сбежал? Куда? — Непонятно. Мистика просто какая-то. Но в мистику ей, почти члену партии, верить не полагается, а значит… Значит, что?

— Слышал я про такое, — говорил Матвеев Палычу. Говорил за дверью, но дверь была приоткрыта, в лазарете тишина, так что Ольга всё слышала.

— «Проводники». Причуда природы. Могут переходить из среза в срез. Не в любом месте, и не в любой срез, но могут. Точки какие-то особые находят и открывают как будто проход. Из-за них нашу тему-то и начали развивать. Знали уже, что есть куда проколы делать. Видать, Андрей этот из таких. Но подробности мне не по допуску, Палыч, так что не знаю.

— Да, если он до дома доберётся, такой багаж ему все грехи спишет… — задумчиво сказал директор. — И высоко может поднять…