Теа (СИ)

А в следующий момент Теа вскинула руки, шепнув несколько слов на латыни, и вокруг Уизли и Дамблдора сомкнулся энергетический контур, образовав незримое поле. Воздух в кабинете сгустился и, казалось, потемнел от разлившейся в нем темной магии. Раздался судорожный вздох.

Обернувшись к директору, Гермиона с некоторым удивлением обнаружила, что тот полулежит в своем кресле. Его кожа приобрела пепельно-серый оттенок, руки тряслись, а дыхание было хриплым и прерывистым. Он явно пытался подняться на ноги, но силы стремительно покидали его, будто кто-то выкачивал их.

— Что ты сделала? — она вопросительно посмотрела на Тею.

Та равнодушно дернула плечом.

— Ничего смертельного. Легкое проклятие, блокирующее магию.

— Но как…

— Проблема Великих в том, что привыкнув к всесилию, они порой забывают об осторожности. Возможно, в открытом поединке мистер Дамблдор и в нынешнем состоянии мог бы дать отпор, но вот того, что рядом окажется малефик под мантией-невидимкой он явно не предусмотрел. А артефакт, созданный Певереллами, поистине уникален, — она ласково погладила пальцами полупрозрачную ткань. — Она скрывает не только физическое тело, но и энергетическое поле мага, а потому и охранные чары кабинета не заметили постороннего присутствия. С ними произошло то же самое, что они собирались сделать с моим отцом. Папа не смог отомстить тем, кто предал его, тем, кто использовал его, и лгал ему всю его жизнь, — каждое ее слово было резким и жестким, — он не хотел рисковать мной, но я — не он. Мне терять нечего.

— Я должен был догадаться, — сквозь зубы прошипел Рон. — Ты похожа на него! Те же жесты, та же мимика…

— Не может быть… этого не может быть… — на Джинни было страшно смотреть. Ее голос дрожал, пальцы конвульсивно сжались в кулаки, а в глазах стояли слезы.

— Больно, когда тебя предают близкие, правда? — Теа слегка наклонила голову набок. Она улыбалась одними губами, а взгляд оставался холодным, отчего улыбка казалась неестественной и несколько жутковатой. — Больно, когда тот, кому ты верил, наносит удар в спину… — она перевела взгляд на Рона, а затем на обмякшего в кресле директора. — Больно, когда у тебя отнимают будущее. А знаете, что еще больнее? — она вновь посмотрела в глаза Джинни. — Видеть, как умирает самый дорогой для тебя человек, и понимать, что ты ничего не можешь сделать.

Теа внезапно резко повернулась к Рону и вскинула руку, начав медленно сжимать пальцами воздух. В тот же миг мужчина начал задыхаться, его руки судорожно метнулись к собственной шее, глаза расширились от ужаса.

— Нет! Нет, пожалуйста! — Джинни кинулась к Тее, но наткнулась на незримый щит, окружавший девушку. — Пожалуйста, прошу тебя!

— Просишь? — Теа перевела взгляд на нее, продолжая сжимать кулак. Рон рухнул на колени, царапая пальцами горло, отчаянно пытаясь сделать хоть один вдох, его лицо покраснело, почти слившись по цвету с волосами. — Папа тоже просил тебя, помнишь? Просил спасти мне жизнь. И как, помогли мне его просьбы?

— Прекрати! Умоляю тебя! — Джинни отчаянно билась о барьер, как никогда остро ощущая собственную беспомощность. — Пожалуйста, Теа, я сделаю все, что ты хочешь, только отпусти его!

Но девушка будто не слышала ее, сжимая кулак все сильнее, и Джинни в отчаянии бросилась к Гермионе.

— Скажи ей прекратить! — она судорожно вцепилась в руку бывшей подруги. — Гермиона, пожалуйста, она же убьет его! Вы ведь когда-то любили друг друга!

— А ты когда-то любила Гарри! — Гермиона гневно оттолкнула ее от себя. — И что, ты просила за него, когда твой брат направил на него палочку?

Это был конец. Поняв, что помощи ждать неоткуда, Джинни в ужасе смотрела, как Рон бьется в конвульсиях на полу, и чувствовала, будто это она задыхается, отчаянно борясь за один единственный глоток воздуха. Но самым страшным было не это, а то, что она ничем не могла ему помочь. В затуманенном страхом сознании само собой возникло бледное как мел лицо Гарри.

— Пожалуйста, Джинни, прошу тебя, — он стоял перед ней на коленях, хотя до этого ни разу не склонился ни перед кем, даже перед смертельным врагом, в зеленых глазах плескалось отчаяние, — помоги нашей дочери… Если ты не сделаешь этого, она умрет!

— У меня нет дочери!

Она шарахается от него, как от прокаженного. Ей стоило огромных трудов наладить свою жизнь, забыть обо всем этом кошмаре, и теперь никакая сила не заставит ее вновь окунуться в него.

Не заставит…

— Остановись, — внезапно прохрипел Дамблдор. — От убийства тебе не станет легче.

Его голос вырвал Джинни из странного оцепенения, и она с каким-то заторможенным удивлением поняла, что Теа внезапно послушалась, опустив руку.

— Рон! — она кинулась к брату, который заходился кашлем на полу.

А Теа, между тем, спокойно обернулась к директору.

— Убийства? — она иронично подняла бровь. — Мерлин с вами, я вовсе не собиралась его убивать, — брезгливый взгляд скользнул по постепенно приходящему в себя Рону. — Смерть — это слишком просто.

— Я понимаю тебя, — тихо сказал Дамблдор. — Ты хочешь мести…